Исаак Шварц не признавал слово «вдохновение»

Один из выпусков программы «Новости пешком» был посвящен этому известному всему миру человеку, который более сорока лет прожил в Сиверской. Героем программы стала Антонина Нагорная-Шварц, вдова композитора, директор дома-музея И.И. Шварца.

Галина Паламарчук:
- Исаак Шварц прожил в Сиверской много лет. Мы гуляем по его любимой аллее в Сиверской и вспоминаем те времена, когда здесь жил и творил композитор. Антонина Владимировна, правда ли, что это то самое место, где предпочитал гулять Ваш муж?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Да, мы вместе очень часто гуляли здесь, рядом с рекой Оредеж. Если у Исаака Иосифовича был интересный собеседник, то он мог гулять часами, причём и зимой, и летом.

Галина Паламарчук:
- А какие это были собеседники?

Антонина Нагорная-Шварц:
- К нему приезжали Булат Окуджава, Серёжа Соловьёв, Елена Камбурова и многие другие. Здесь он встречал и местных жителей, здоровался, беседовал с ними. Односельчане делились своими новостями, бедами, сплетнями – это общение было для обеих сторон большой радостью.

Галина Паламарчук:
- Какой режим дня был у «Сиверского отшельника»?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Исаак вставал рано, часов в 7-8, с утра работал. Потом гулял. После обеда старался не работать.

Галина Паламарчук:
- Как он работал? Судя по мелодиям Исаака Шварца, кажется, что всё ему давалось легко – сел, записал и сыграл.

Антонина Нагорная-Шварц:
- Я много лет наблюдала за процессом творчества мужа – часто работа проходила мучительно, с переживаниями. Меня всегда поражает, когда кто-то говорит: я прочитал стихи, и через 5 минут уже была готова мелодия. Этого я представить себе совершенно не могу, может, у каждого свои особенности…
Пожалуй, с Окуджавой у них получалось относительно легко. Поэзия была соответствующая, близкая Исааку Иосифовичу по духу и сердечности. Они работали быстро, и всё сходилось. Но случалось и так – они записали песню, окончили работу, издательство предлагает выпустить в свет нотный сборник, и тут начинается! Он переделывал каждую песню каждый раз, сколько бы изданий ни было, он всякий раз что-то правил. Поэтому, наверное, и песни живут так долго.

Галина Паламарчук:
- Киномузыки было написано несчётное количество, Исаак Иосифович любил работать для кино?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Да. Он очень любил людей, которые трудились в кино, говорил про них: это те люди, которые приходят навсегда. Кинематограф, несмотря на трудности, работу вне графика, ночные смены, действительно, притягивает людей, они оттуда не уходят до конца. Были у композитора и любимые режиссёры, например Мотыль, Соловьёв, Венгеров – это были его близкие друзья. Из кинофильмов, к которым он написал музыку, Исаак Иосифович выделял «Звезду пленительного счастья» и «Станционного смотрителя». Эти картины находили у него особый душевный отклик.
Интересно, что муж никогда не смотрел фильмы на DVD или VHS, а вот когда шли по телевизору – садился и смотрел. Как бы со всеми, со всей страной вместе.

Галина Паламарчук:
- Кто-то из молодых музыкантов приезжал к вам в Сиверскую?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Все когда-то были молодыми… Но если Вы имеете в виду относительно современных певцов, то нет, не приезжали. Но были рок-исполнители, такие, как Гарик Сукачёв, Андрей Макаревич, они исполняли песни Исаака Иосифовича, он с удовольствием давал им на это разрешение.

Галина Паламарчук:
- Что для себя, для души любил наигрывать Исаак Шварц?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Он играл только классику. В Доме-музее есть совершенно потрёпанные старые нотные издания, клавиры, которые раньше были постоянно в работе – в то время, когда хозяин не занимался творчеством, в доме всегда звучала музыка. Чайковский, Моцарт, Малер, Рахманинов – его любимые композиторы.

Галина Паламарчук:
- Когда Исаак Иосифович впервые посетил Сиверскую? Как это было?

Антонина Нагорная-Шварц:
- В Сиверской он оказался в 1947 году, когда приехал сюда студентом, в составе филармонической бригады, которая ездила по санаториям, домам отдыха, таким образом музыканты зарабатывали. В парке был дом отдыха «Лесное», при котором работал клуб, Исаак играл там на аккордеоне. Тогда, видимо, он и полюбил это место и людей, к которым относился с большой симпатией.
Наверное, это был такой склад его натуры – у мужа всегда была тяга к загородной жизни. Когда он жил в Ленинграде, то всё время старался уехать либо в Комарово, где был композиторский дом отдыха, либо в Репино с киношниками, то есть он тяготел к этому. Когда появилась возможность купить дом в Сиверской, он этим воспользовался.

Галина Паламарчук:
- Что тогда представлял из себя этот дом на Пушкинской улице?

Антонина Нагорная-Шварц:
- В 60-е это был просто неказистый сруб. Второй дом на участке Исаак Иосифович начал строить для своей старшей сестры, которая жила на Украине. Чтобы избавить её от трудных жизненных обстоятельств, он хотел переселить её сюда. Но в 1969 году, ещё когда дом был не достроен, сестра умерла. Получилось так, что в одном доме композитор стал жить и принимать гостей, а другой был местом работы. Сейчас из второго дома сделан музей. В доме ничего менялось, всё сохранилось так, как было при Исааке Иосифовиче.

Галина Паламарчук:
- Что мы видим, как только переходим порог Дома-музея?

Антонина Нагорная-Шварц:
Нас встречают афиши. На самом деле их значительно больше, но места не так много, поэтому развешена только часть.
В первой комнате – знаменитая стена с фотографиями тех, кого любил Исаак Иосифович, и кто любил его: друзья, коллеги, соучастники творчества. Вениамин Баснер, Аркадий Райкин, Кирилл Лавров, Комаки Курихара – лица на портретах улыбаются. На многих фотографиях оставлены памятные подписи и автографы.
Следующее небольшое помещение – гостевая комната. На стене, под стеклом – отрывки из дневника Исаака Иосифовича, Свидетельство об окончании восьмилетки на двух языках (тогда он жил в г. Фрунзе, Киргизия). В Киргизию семья Шварца была сослана после ареста его отца. Там же, в художественной самодеятельности, Исаак Шварц был местной звездой, он очень хорошо играл на рояле, и за это ему подарили фотоаппарат, с которым он не знал, что делать. На другой стене – метрическая выпись, семейные фотографии, бабушки, дедушки, тёти и дяди, детская фотография будущего композитора с мамой и двумя старшими сёстрами. Можно увидеть и фото со времён первого посещения Исааком Шварцем Сиверской – он молодой аккордеонист.
Знаменитый тулуп, в котором композитор выходил на зимние прогулки, висит на вешалке.
И святая святых – кабинет, в котором работал Исаак Шварц. Самое главное здесь – любимый рояль Bluthner, его тембр больше всех остальных нравился композитору. В шкафу лежат те самые потрёпанные ноты: Прокофьев, Шостакович, Шуберт, Шопен и многие другие. Неожиданные экспонаты – плакат с изображениями для гимнастики ушу, у окна стоит ещё советский велотренажёр «Здоровье», на котором тренировался Исаак Иосифович. На магнитофоне Hitachi советских времён он записывал и слушал кассеты, которые лежат тут же, подписанные его рукой.

Галина Паламарчук:
- Многие знают Исаака Шварца именно по музыке, которую он написал для кинофильмов. Но ведь он писал и большую, серьёзную музыку, в филармонии проходили его концерты. Концерт для оркестра «Жёлтые звёзды», к созданию которого композитор долго шёл, посвятил несколько лет труда, был очень важен для него. Что он говорил об этой работе?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Эта работа была создана в память о временах Холокоста, о трагедии, которая случилась с его семьёй. Исааку Иосифовичу хотелось посвятить «Жёлтые звезды» памяти людей, жертв той катастрофы. Премьера состоялась в 2000 году в Санкт-Петербургской филармонии. В родном зале, который помнил первые симфонии композитора, после почти 40-летнего перерыва вновь звучала его музыка. Он был доволен концертом, но с тех пор «Жёлтые звезды» долго не исполнялась по определённым причинам.

Галина Паламарчук:
- Всё-таки, что ни делается – к лучшему. Следствием такого большого перерыва в работе с филармонией, от которой его по непонятным причинам отлучили на сорок лет, стало появление чудесной киномузыки.

Антонина Нагорная-Шварц:
- Да, Исаак Иосифович никогда не жалел, что стал работать в кино. Он это любил, у него получалось, в итоге он много смог сделать.

Галина Паламарчук:
- С разными фильмами по-разному получалось, например, он признавался, что работа для «Соломенной шляпкой» далась тяжело, хотя в конце концов получилась просто искромётная вещь. Почему возникали сложности?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Это был не его жанр – водевиль. Кроме того, в этом фильме очень много песен, около десяти. В итоге творческий тандем с Окуджавой привёл к тому, что песни составили буквально основу фильма. Вообще эти два талантливых человека очень понимали друг друга, Булат Шалвович всегда был деликатен и внимателен.
А был случай: при подготовке к записи музыки к фильму «Законный брак» Булат Окуджава написал свою мелодию на стих «После дождичка», и когда Исаак Иосифович услышал эту музыку, поднял две руки и признал песню друга лучше той, которую написал он сам. Эту песню спела Елена Камбурова.
Вообще, когда дело касалось работы, Исаак Шварц, обладающий довольно мягким характером, проявлял настойчивость. Он отстаивал свою точку зрения, если понимал, что режиссёр неправ. Случалось, что режиссёры, которые приезжали к нам в сюда, слушали готовящиеся мелодии в исполнении автора на рояле, а уже при записи оркестра говорили – слушай, ты мне играл совсем не то, давай вот то, что звучало в Сиверской – приходилось объяснять, что это «то», но в исполнении большого оркестра звучит, понятно, иначе. Забавны претензии типа: ты пишешь мне музыку хуже, чем Мотылю. Порой доходило до скандала. В работе Исаак Иосифович был бескомпромиссен, и потом режиссёры признавали, что он был прав. Есть много отзывов, в которых режиссёры говорят, что пока они не подложили музыку, сами не понимали, что они снимали, что хотели сказать.

Галина Паламарчук:
- «Белое солнце пустыни» тоже одна из любимых работ композитора?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Конечно! Судьба одинокого странника была ему близка. Он чувствовал кино, обладал даром драматургии. Когда Сухов уходит, птицы летят косяком, мы слушаем музыку и понимаем, что к Екатерине Матвеевне своей он никогда уже не придёт.

Галина Паламарчук:
- Что находится на втором этаже Дома-музея?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Экспозиция, посвящённая дружбе и работе Исаака Иосифовича и Булата Шалвовича. Их совместные фотографии, письма. Они работали так – поэт присылал сюда свои стихотворения, композитор с ними работал, бывало даже что-то исправлял в тексте, заменял какие-то слова, сочинял на них музыку. К счастью, тогда не было интернета, поэтому мы можем видеть бумажные письма, написанные рукой Булата Шалвовича, с пометками Исаака Иосифовича. В стеллаже выставлены издания: «Песни и романсы из фильмов», «Мелодии белой ночи», «Жёлтые звёзды», «Симфония». Его произведения издавали до 60-х годов, потом был перерыв до 1983 года. На 60-летие мужа выпустили сборник. Понимаете, уже было неудобно, настолько это имя было известно, что Союзу композиторов невозможно было дальше делать вид, что его как бы нет. Разрешили. И тогда же, в 83-м, вышла первая пластинка Окуджавы и Шварца.

Галина Паламарчук:
- Когда и при каких обстоятельствах здесь, на прилегающем участке, появился новый концертный зал?

Антонина Нагорная-Шварц:
- В январе 2020 года зал был сдан в эксплуатацию. Чтобы построить это здание, пришлось выкупать соседний участок – потому что столько земли у Исаака Иосифовича не было. Он был человек скромный, жил как все, на 14-ти сотках.

Галина Паламарчук:
- Как родилась идея создания этого зала?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Я даже не помню! Это просто произошло как само собой разумеющееся. Не припомню даже – чья это была идея. Раньше концерты проходили в "Юбилейном", в Сиверской школе искусств, в библиотеке, но всё-таки хотелось, чтобы был такой зал, куда бы приезжали те исполнители, которые любят исполнять произведения Исаака Иосифовича.
Зал здесь красивый – светлый, с хорошей акустикой. На стене – знаменитая фотография Исаака Шварца, которую сделал Белинский. В этом зале постоянно проходят художественные выставки, разные концерты.

Галина Паламарчук:
- Исаак Иосифович прожил большую жизнь, над чем он работал в последнее время?

Антонина Нагорная-Шварц:
- Над большим трио, но не успел закончить.
Его девизом по жизни можно считать слова: «Работать, работать, работать, и всё получится». Исаак Иосифович не признавал слово «вдохновение», он говорил, что вдохновения нет, приходи с утра, работай, и тогда достигнешь результата.