Павловский собор: секреты реставрации

Галина Паламарчук:
- Мы находимся сейчас почти на самой высокой отметке собора - около 40 метров. За мной – главный купол. Олег Вячеславович, расскажите, как идет реставрация куполов? Я читала, что личным распоряжением императора Николая I было установлено их не золотить. В каком они состоянии?

Олег Брильянт:
- В каком они состоянии были? В разрушенном. Их просто латали, делая текущий ремонт. Кроме того, во время войны в собор попал снаряд, конструкция покосилась, просела, и нарушилась геометрия центрального купола. Был сделан ремонт. Что-то смогли удержать раскосами, но купол просел. Сдерживался он в единой конструкции в последнее время за счет обрешетки. Когда мы приступили к реставрации и сняли обрешетку, были поражены, как он дожил до нынешней реставрации и не развалился. Состояние древесины было очень плачевное, вся обрешетка пошла под замену. Журавцы пришлось протезировать, а некоторые из них воссоздавать заново по эскизам, по шаблонам. Да, первоначально купола не были позолочены, они были цвета оцинковки. Раньше оцинковки не было, поэтому сначала они покрывались черным железом, а потом с помощью олова происходило лужение. Но при производстве реставрационных работ было выявлено, что навершие на всех куполах были в позолоте. И золотой крест со всем декором: цепи были позолочены и на самой верхней точке купола, где сходятся все журавцы, тоже было позолочено. По правилам реставрации мы обязаны все это воссоздать в том же виде, как было задумано авторами.

Галина Паламарчук:
- Какая древесина использовалась? В каком состоянии были кресты?

Олег:
- Использовалась сосна. Кресты тоже были в ужасном состоянии. Все 4 малых креста уже разваливались, слезала позолота, каркасы были поражены коррозией. Центральный крест уже проходил реставрацию, о чем мы доложили заказчику. Когда мы демонтировали крест, то нашли там записку прежних реставраторов о времени реставрации, кто производил реставрацию, куда отвозился крест и где производилось золочение. Но при изучении всей геометрии креста было выявлено, что реставраторы немного ошиблись, и геометрия креста по сравнению с четырьмя малыми крестами была нарушена. Мы ее восстановили, и теперь центральный крест будет с правильной геометрией (увеличенная копия малого креста). 12 июля, в День Святых Апостолов Петра и Павла, и в год 170-летия завершения строительства собора кресты будут возвращены на свое историческое место (съемка программы была за несколько дней до этого события - прим.ред.). Я считаю, что это историческая справедливость. Купола находятся на реставрации, но монтаж самих крестов не зависим от этих работ. Сейчас на центральном куполе мы закончили реставрацию всех журавцов (формообразующий криволинейный элемент каркаса церковной главы (купола), имеет сложную изгибистую форму, традиционным материалом для изготовления служило дерево – прим.ред.) с протезированием, выполнена вся обрешетка, на заключительном этапе – работа с ребрами. Далее - заполнение купольного пространства под навершием и сборка самого навершия. По центральному куполу навершие будет из меди, как было исторически. По малым куполам навершия будут из оцинковки, но они также будут покрыты сусальным золотом.

Галина Паламарчук:
- Что вскрылось в процессе реставрации здания?

Олег Брильянт:
- Вскрылось, что храм был запущен, не эксплуатировался в надлежащем виде, как предписывали предыдущие реставраторы. Вот на куполах весь мауэрлат (элемент кровельной системы здания, представляет собой брус или бревно, уложенное сверху по периметру наружной стены, служит крайней нижней опорой для стропил – прим.ред.) был сгнивший. Исторически система была продумана такая, что подсос воды идет из кирпичных стен, и между мауэрлатом и кирпичной кладкой была предусмотрена жертвенная доска (подложка). Подложка должна была меняться в определенное время. Но то ли ушли прежние мастера, то ли про это забыли, но жертвенная доска вместе с мауэрлатом превратилась в труху. Когда мы разбирали всю стропильную, визуально все посмотрели, древесина вроде снаружи хорошая, а начинаем залезать внутрь – труха. Где-то была протечка, которую вовремя не залатали, и нам приходилось ломать голову, как, не разбирая весь конструктив купола, выполнить протезирование и заменить древесину. Реставрация до нас проводилась, но была не очень хорошая из-за нехватки денег, видимо.
Частично в очень плохом состоянии была кирпичная кладка. Оказалось, очень много разрушенного кирпича, поэтому пришлось потратить много усилий, чтобы вернуть кирпич в надлежащий вид. Часть ремонтов, которые выполнялись, делались не историческими растворами, соответственно, кирпич не дышал, деструктировал и разрушался.

Галина Паламарчук:
- Разница была в реставрации малых и большого куполов?

Олег Брильянт:
- Было два способа реставрации. Малые купола мы разобрали полностью и спустили вниз. Там провели протезирование, поменяли мауэрлаты уже без журавцов. Подняли обратно журавцы, стропильную систему, поменяли осевой столб и все заново собрали. Большой купол мы вниз не спускали из-за размеров и реставрировали по месту. Мы подвесили половину купола, как люстру, на опирающихся лесах и сегмент за сегментом по часовой стрелке заменили все конструкции, выложили заново всю кирпичную кладку, произвели гидроизоляционные работы.

Галина Паламарчук:
- Какого цвета будут купола?

Олег Брильянт:
- Исторического: близкого к оцинкованному. Краска подобрана с органами охраны.

Галина Паламарчук:
- Я читала, что исторический цвет стен был не желтый?

Олег:
- Он был серовато-зеленоватого цвета. Таким и будет. Цвет зависит от времени суток и природного освещения.

Галина Паламарчук:
- Во всей своей работе вы адресуетесь к середине 19-го века?

Олег Брильянт:
- Да. Те конструкции, которые уже не подлежат реставрации, мы используем, как эталон, соблюдая все исторические размеры. Вот, например, элемент купола, - это выколотка, все делалось вручную. Мы тоже все выколачиваем и сегментарно соединяем, как раньше делали мастера. Купол, естественно, вентилируется. У него снизу есть продух (маленькая щель) и сверху, и воздух под куполом «ходит».

Галина Паламарчук:
- Удивительно: на то, чтобы построить храм, ушло всего шесть или семь лет, и если это была ручная работа. Если над каждой деталью так долго трудились, сколько же людей работало?

Олег Брильянт:
- Достаточное количество. Работа была сезонная. Что касается штукатурки – зимой не поработаешь, все стынет. С кровлей же можно было работать круглый год.
В начале реставрации мы сняли все размеры, сделали так называемую разугловочку стен и исторической штукатурки. Почему исторической? На карнизах толщина намета достигла больше 10 см, и для облегчения конструкции и достижения объема старые мастера применяли такую технологию: в тело штукатурки закладывали уголь. Мы, конечно, тоже идем по пути старых мастеров, чтобы не утяжелять широкие карнизы и для прочности их крепления.

Галина Паламарчук:
- Кирпичи были местного завода Шилова из Вайялово?

Олег Брильянт:
- Именно так. Кирпичная кладка была в плохом состоянии, как я уже говорил, но, если кирпич не деструктировал и остался в хорошем состоянии, он возвращается на свое историческое место, если нет, то его заменяют на новый таких же исторических размеров и в те же самые места.

Галина Паламарчук:
- А что можно сказать про проемы?

Олег Брильянт:
- После войны здесь были установлены окна - не исторические, не соответствующие размерам. Было принято решение их демонтировать и воссоздать новые в прежних исторических размерах. Расстекловка соответственно будет другая, фрамуги будут другие, как в 19-м веке.

Галина Паламарчук:
- Мы сейчас в подкупольном пространстве центрального купола. Расскажите про декор – внешний и внутренний. Как вы его будете восстанавливать?

Олег Брильянт:
- Лепной декор, в особенности в этой части, был частично утрачен, из-за протечек на нем образовался мох, бактерии. Часть декора, который идет по ребрам, у нас уже демонтирован. На звездном небе были утрачены звезды и вместо них приклеены вырезанные из золота новые - раньше реставрация была такой. Мы же сделаем формы, модели отольем из гипса, заново позолотим сусальным золотом.
Состояние лепного декора на фасаде тоже оказалось в плохом состоянии: где-то утрачено, где-то выполнено как попало. Мы с наиболее сохранившихся фрагментов отливаем формы, химически гипс укрепляем и ставим на историческое место. Кроме лепного декора были утрачены четыре рельефа на фасадах: рельефы Петра и Павла, скрижалей и святого кубка. Так же будут сделаны модели по историческим образцам и установлены на прежние места.
Витражи тоже не исторические. Это просто стекла, покрашенные цветной краской. Исторические были совсем другого вида. На стеклах были нарисованы ангелочки. Сейчас ведется реставрация круглых окон, их три (север, юг и запад), называются розы. Есть исторические фотографии и, может быть, получится воссоздать в том виде, как было.

Галина Паламарчук:
- Расскажите о состоянии живописи?

Олег Брильянт:
- По ленточной расчистке видно, сколько слоев краски было – порядка 10-ти, а где-то и 16. Историческая живопись была закрашена несколько раз.

Галина Паламарчук:
- В советское время, до войны из собора хотели сделать кинотеатр, да?

Олег Брильянт:
- Да. Поэтому пробили проемы на севере и юге храма проемы, демонтировали нижнюю часть колонн. Но превратится собору в кинотеатр помешала война. Все работы были остановлены, а уже после войны храм остался действующим, но не были воссозданы исторически кирпичные колонны, а были установлены деревянные бревна, на них наколочена дранка и закидано штукатуркой. Пробитые проемы повлекли распространение трещин, потому что не было никаких перемычек, не было выполнено никакого усиления. Соответственно, после расчистки штукатурки были обнаружены трещины, местами шириной в два пальца. Помещение для кинобудки предполагалось сделать под хорами, где был разрушен исторический пол, разрушено перекрытие. Оно было крестообразное, из кирпича, сводчатого типа. И когда мы дошли до этого места, увидели, что были сделаны временные деревянные полы. Пришлось воссоздать свод, положить исторические из путиловского известняка плиты. Сейчас помещение хоров восстановлено. И колонны из кирпича тоже.
Расчищая верхнюю часть колонн, мы увидели имитацию под мрамор, то есть в середине 19-го века итальянский мрамор на постройку собора не повезли, а просто использовали его имитацию. Так же мы выявили, что все деревянные двери были разделаны под дуб, хотя все выполнены из сосны. Когда строился собор, на Кавказе велась война, а основной поставщик дуба был Кавказ. И, видимо, было принято решение делать двери из сосны, а расписывать их под дуб. Мы будем делать, как было исторически, то есть расписывать двери под дуб и колонны под мрамор.

Галина Паламарчук:
- Нижний храм уже готов и используется приходом. Какие работы проводились здесь?

Олег Брильянт:
- В нижнем храме все своды были в трещинах. Была опасность обрушения. Мы провели реставрационные работы, выполнили вычинку и после того, как убедились, что трещины имеют статический характер, приступили к реставрации. Был выполнен теплый пол, положили новую керамическую плитку, прочистили все вентиляционные каналы, заштукатурили. По шаблонам воссоздали все своды, стены оштукатурили и покрасили в исторический цвет.

Галина Паламарчук:
- Выявление проблем удлиняет реставрацию, но главное – выполнять ее на совесть?

Олег Брильянт:
- Да, чтобы храм радовал людей еще много лет.