Дворец искусств Ленинградской области: за несколько лет до 100-летия

Галина Паламарчук:
- Каким будет выглядеть Дворец искусств Ленинградской области?

Андрей Максимков, начальник отдела программ и проектов Дворца искусств Ленинградской области:
- Мы очень надеемся, что однажды он будет выглядеть свежо, ярко, без трещин на фасаде, и солнце будет все время вставать сзади и освещать фойе. Хочется праздника, хочется больше солнца. Поэтому мы выбрали солнечную цветовую гамму для ребрендинга. Мы хотим как можно больше солнца привнести не только в этот интерьер, но и вообще в нашу жизнь.

Галина Паламарчук:
- И при этом вы понимаете, что это памятник архитектуры эпохи конструктивизма. Это то, что нужно сохранять.

Андрей Максимков:
- Я предлагаю спуститься в фойе первого этажа и там начать рассказ об этом замечательном здании. Там очень много, поверьте, скрыто удивительных историй. Я бы даже сказал, исторических анекдотов.

Галина Паламарчук:
- Идем по лестнице, соответствующей Дворцу искусств, – мраморной…

Андрей Максимков:
- Мы сейчас из фойе второго этажа спускаемся на первый. Здесь пространства замечательные, где может быть все, что угодно: от выставок до игровых комнат для детей. Этот памятник архитектуры (про конструктивизм чуть позже) гениален именно тем, что в нем очень много замечательных зон, и они все соединены между собой. Человек, который придет сюда утром, может уйти отсюда поздно вечером, причем всей семьей.

Галина Паламарчук:
- Его и проектировали как Дворец культуры?

Андрей Максимков:
- Нет, его придумывали как Дворец для съездов. Когда мы с вами войдем в зал, увидим, в чем была идея. Задача №1, которая стояла перед архитектором, - чтобы любой человек из зрительного зала мог спуститься в президиум, и, действительно, даже с балкона можно спуститься прямо на сцену.

Галина Паламарчук:
- В 1925 году, когда это задумывалось, думали про демократию?

Андрей Максимков:
- Дворец конгресса. Тебя могут с балкона избрать в президиум, и ты должен быстро спуститься туда. Но в результате построили этот Дворец. И вот эти замечательные вазы в фойе - эрмитажные. Их сдали сюда на хранение, потому что должны были придать какой-то статус, видимо, этому зданию. Фойе в результате должно было стать первой культурной зоной для людей, которые пришли во Дворец.

Галина Паламарчук:
- Проект этого здания в Париже получил Гран-при?

Андрей Максимков:
- Да, когда его уже объявили памятником конструктивизма. Хотя архитектор и не думал никакого конструктивизма строить, он ставил классическое здание с «золотым сечением»: правое крыло и левое абсолютно идентичны. Более того, он каждый миллиметр сцены отжимал у заказчика. Ему говорили - зачем такая большая сцена, президиум же сидит в плоскости, сидят люди в ряд за столом и все. А архитектор говорил: вы не понимаете, сюда же будут театры приезжать. В результате, он построил замечательную сцену. Она большая, и, действительно, вместительная. Сюда и балет может поместиться, и оркестр у нас здесь играет, и опера, и драматический спектакль, и все, что хотите.

Галина Паламарчук:
- Сколько мест в зале?

Андрей Максимков:
- В зале приблизительно 1900 мест. Если вы обратили внимание, то увидели, что никаких лож нет. Это, действительно, одна большая лестница с балкона прямо на сцену.
Когда-то пришли сюда архитекторы и сказали: какой может быть театральный зал без лож? Им ответили: так это конструктивизм, это же новое слово! И стали дальше приписывать этому зданию разные черты конструктивизма. Но надо отдать должное архитектору.
Почему он получил золотую медаль на выставке? Посмотрите наверх. Эти окна, которые закрыты занавесками, на самом деле, двери, их можно было открыть. И тогда участниками собрания, которое шло на сцене, могло стать уже не 2000 человек, а 3 тысячи. Потому что люди, которые находились в фойе за этими окнами, становились участниками собрания. Дворец съездов просто замечательный.
Со временем появились оркестровая яма, места за сценой, хотя на самом деле зал за сценой должен был быть спортивным залом. Не поверите, но вот почему-то думали, что можно собрание вести, а там спортом заниматься! Впрочем, мы тоже за многофункциональность. Нам тоже хочется, чтобы люди здесь занимались.

Галина Паламарчук:
- Прошло 100 лет. В этом смысле идея проекта совершенно не устарела.

Андрей Максимков:
- Абсолютно. Сегодня мы пытаемся эту многофункциональность заполнять содержанием. В оркестровой яме оркестр Ленинградской области под управлением Михаила Голикова, без всякой подзвучки, не раз играл концерт: прекрасно все слышно без лишних дополнительных микрофонов. Мы планируем здесь и балеты, и оперные спектакли, и разные музыкальные проекты.

Галина Паламарчук:
- Ленинградская область выкупила это здание у профсоюзов. До этого здесь тоже проходили спектакли, концерты. Вас устраивает репутация, которая сложилась вокруг этого заведения?

Андрей Максимков:
- Хочется ее поправить несколько. Не потому, что она плохая, просто по разным причинам люди немножко отвыкли ходить сюда. Мы сейчас заново приучаем зрителя.

Галина Паламарчук:
- Какой здесь будет зритель?

Андрей Максимков:
- Не только из Ленинградской области. Безусловно. Потому что мы все-таки в центре города, очень рассчитываем на жителей района, потому что в этом районе есть все, кроме хорошего большого концертного зала, который теперь опять открылся. Очень хотим, чтобы люди опять сюда стали ходить привычно. Ждем жителей Ленинградской области, здесь уже проходят региональные праздники.
Я хочу напомнить всем жителям Ленинградской области, что, например, от Финляндского вокзала до этого здания всего несколько остановок на метро. Очень удобно. А мы с удовольствием подстраиваемся под расписание и делаем спектакли пораньше, например, в 16:00, чтобы люди, которые приехали к нам, потом спокойно могли добраться домой.

Галина Паламарчук:
- Это же легендарный зал. У Райкина он был любимым.

Андрей Максимков:
- Да, один из любимых залов. Он выступал и в зале «Первая пятилетка», которого больше нет, и в Театре эстрады, естественно. Но мемориальная доска Райкину на фасаде этого здания размещена именно потому, что он здесь с удовольствием работал. А Райкин, как вы помните, разговорник. Значит, было слышно везде, когда он здесь свои знаменитые монологи произносил. А Юрий Григорович вообще первые свои балетные постановки делал именно на этой сцене. Поэтому сцена, действительно, легендарная. Не испорти, что называется, не навреди.

Галина Паламарчук:
- Вы сказали, что есть чуть ли не какие-то исторические анекдоты, связанные с этим зданием и этой сценой?

Андрей Максимков:
- Когда мы сюда пришли и стали разбираться, обнаружилось, что под этим линолеумом на сцене есть круг. Мы подумали, какой смысл тогда закрывать его линолеумом, надо, наверное, вырезать линолеум, что-то придумать. И на всякий случай отправили туда инженера, чтобы он посмотрел, в каком состоянии круг. Тот посмотрел и сказал, что в принципе он работает. Но дело не в этом. Дело в том, что этот круг сделан из парковой карусели. То есть, разбирали какой-то парк, взяли карусель, перевернули лошадками вниз. Сразу скажу, что лошадок сейчас там нет, но железячки от них остались.
Когда мы увидели кирпичные стены, очень удивились, что все кирпичи разные. Когда стали рыться в архивах, оказалось, что, когда строили это здание, кирпичи свозили со 140 объектов Ленинграда. Здесь вместо перекрытий кое-где рельсы лежат.
В общем, это здание строилось всем миром. Поэтому оно и стоит до сих пор, в него вложено очень много души, сил и смекалки. Я бы так сказал.