«Сказочная Русь» Ивана Билибина в Ивангороде

Галина Паламарчук:
- Ирина Николаевна, мир русской сказки Ивана Билибина такой красочный, такой яркий. Замечательно, что он живет в вашем музее. Расскажите нам об экспозиции музея и, конечно, про Ивана Яковлевича, может быть, кто-то еще не знает об этом удивительном художнике.

Ирина Миронова, заведующая Ивангородским музеем:
- Вы совершенно правильно сказали, что когда произносишь имя Иван Яковлевич Билибин, то, конечно, прежде всего, возникает перед взором русская сказка, сказка Пушкина. Его так и называют - русский сказочник. И мы счастливы, что именно его творчество, его работы находятся в нашем музее. Оно такое обширное и такое богатое, что может дать представление о художнике во все периоды его долгой, с одной стороны, трагичной, с другой, счастливой жизни.

Галина Паламарчук:
- Он был учеником Репина, но довольно быстро все-таки нащупал ту тему, которая ему была интересна более всего...

Ирина Миронова:
- Да, в том-то и дело. Но связана его судьба, прежде всего, конечно, с семьей купеческой, которая корнями идет в 16 век, еще во времена Ивана Грозного. Мама его была ученицей Антона Рубинштейна, знаменитого композитора. Она дала начальное образование своим детям - Ивану и его брату Александру. Привила эту любовь необыкновенную и к русской сказке, и к музыке, которую Иван всю жизнь невероятно любил. И потом в этом творчестве это отразится, конечно, больше всего.
Сегодня любители Билибина знают его именно как русского сказочника, но он же еще был блестящим художником Серебряного века и, конечно, имел прямое отношение и к рождению нового искусства - сценографии. Его знаменитые иллюстрации, эскизы декораций, эскизы костюмов тоже широко представлены в нашем музее.

Галина Паламарчук:
- Ну, давайте пойдем по первому залу и поймем, что здесь может увидеть любопытный зритель.

Ирина Миронова:
- В первом зале представлен его петербургский период, начало. Как Вы и сказали, Билибин учился у Репина в Тенишевской мастерской. Он преклонялся перед Репиным. Дело в том, что его семья посещала все выставки, которые проходили в Академии художеств, поскольку они жили на Васильевском острове. Честно скажу, Репин ставил ему не очень высокие оценки, потому что, видимо, Билибин все-таки изначально был графиком. А любовь к русской сказке началась у него еще тогда, когда он посещал Тверскую губернию, своего друга в деревне Егны, где ходил с книжкой еще совсем молодым человеком. Ему было всего 20 лет, но именно там он увидел и нащупал свою тему.
Наверное, самый яркий результат дало посещение выставки Виктора Васнецова в Академии художеств. Иван Билибин писал: «Ошеломленный иду после этой выставки. Я увидел в картинах Васнецова то, к чему рьяно тянулась моя душа и с чем я не расстанусь до самой своей смерти». И родился этот знаменитый билибинский стиль, эта знаменитая сказка - его ни с чем нельзя спутать.
И хотя было много подражателей, но повторить или превзойти Билибина не удалось никому: у него выверенное было искусство, удивительная волшебная контурная линия, декоративность и яркость, за что, в общем-то, и он сам, и друзья, и коллеги, и ученики называли его «Иван - железная рука».
В деревне Егны он создает иллюстрации к первым трем сказкам - «Василиса прекрасная», «Иван Царевич и Серый волк», «Жар-птица», которые издало самое крупное издательство в России «Экспедиция заготовления государственных бумаг». В этих знаменитых книжках мы видим, как он строит рисунок: здесь заметно влияние иконы, выверено все – от заглавной буквы до композиции в целом и каждой линии. Никогда в России такой гармонии, такого идеального отношения к книге как к искусству еще не было. Были такие имена, как Васнецов, Елена Поленова и многие другие. Но именно с Билибина началась книжная графика, любовь к книге – она и доступная, и идеально оформленная, как драгоценный ларец.

Галина Паламарчук:
- А какого года издание у вас в витрине?

Ирина Миронова:
- Это издание 1900-х годов - именно тогда он начинает активно сотрудничать с «Экспедицией». Причем первую партию этих трех книг оплатила его тетя, которая поверила в него и у которой было состояние. Но затем уже «Экспедиция» непосредственно заказывает ему и сказки Пушкина, и ноты.
Билибин очень ярко проявил себя именно как художник-график и очень рано вошел в «Мир искусства». Дягилев и Добужинский приглашают его. И отныне до окончания этого общества Билибин был один из активных его членов, а в 17-м году становится даже его председателем, правда, ненадолго, до революции.
В первом же зале мы можем видеть еще и замечательные работы Билибина-пейзажиста. Это крымские пейзажи. Он имеет небольшой домик в Батилимане, и это на долгие годы становится его любимым местом.
В нашей экспозиции представлены русские костюмы из коллекции Билибина. Он был представителем Русского музея в начале 1900 годов и сделал несколько экспедиций на Русский север для того, чтобы выделился этнографический отдел Русского музея. Именно для него он привез народные предметы, он был влюблен в Русский север. Поэтому Билибин не только выдающийся художник, он выдающийся ученый, он написал несколько трудов, посвященных народному искусству. И, конечно, он был прекрасным фотографом. Для книги Игоря Грабаря по древнерусскому искусству он привез фотографии образцов деревянного зодчества, которые украсили эту энциклопедию.
А у нас можно видеть совершенно потрясающие костюмы женщин Русского севера, которые Билибин привез. Шесть костюмов было у него в доме, он их использовал для своих иллюстраций.

Галина Паламарчук:
- Это подлинные костюмы? Им больше 100 лет?

Ирина Миронова:
- Подлинные работы второй половины 19-го века. Их носили замужние женщины, очень красивые и сейчас.
Билибин женился, будучи молодым, на своей сокурснице по училищу Марии Чемберс, она была прекрасным художником-графиком, но, к сожалению, потом она отошла от дел, посвятила себя семье, своим детям (в браке с Билибиным у нее родилось двое сыновей). До революции они развелись. Она с детьми уехала в Англию. Потом старший сын, закончив Королевскую Лондонскую Академию художеств, очень тесно дружил со своим отцом. Он ему помогал в его работах.
Революция - время сложное и трудное. Билибин в 1917 году уезжает в Батилиман. Там находится знаменитый издатель, его друг, писатель Евгений Чириков. Здесь он близко с ним сходится. Его ученицей становится Людмила Чирикова, в которую он влюбляется. В 1920 году Билибин принимает решение уехать за границу. Сыграло роль и то, что он участвовал в создании герба России по заказу Временного правительства.

Галина Паламарчук:
- То есть революцию февральскую он принял, но не принял Октябрьскую?

Ирина Миронова:
- Его даже разыскивали. Он боялся, что с ним могут случиться неприятности, и принял решение отправиться на Крит, потому что он мечтал его посетить. Он был человеком глубоких обширных знаний, и, конечно, античность его привлекала. В феврале вместе с двумя дочерями Чирикова он покидает Россию, но ни одна страна его не принимает, и Крит тоже, потому что начинается страшный тиф. И только Египет, английский лагерь под Каиром принимает. Он пишет о том, что это были очень тяжелые страшные дни, пока ему удалось попасть в Каир и начать там свой 5-летний период жизни.
Но имя его было знаменито, помог и Чириков, и ему предложили работу для богатых греческих и египетских магнатов. У нас в зале мы можем увидеть замечательные работы, редкие, потому что все они продавались. Это портрет египетской женщины. Но ему не хватало книжной графики. Он создает этикетки для египетских сигарет, но мечтает иллюстрировать книгу, посвященную Пентауру. Он создает несколько эскизов, но, к сожалению, книга эта так и не вышла.
В Египте он продолжает русскую тему, пишет замечательную работу «Святые Борис и Глеб», это 1924 год, ее нам передала не так давно, перед своей смертью, супруга нашего дарителя Мстислава Николаевича.
В 1923 году к Билибину приезжает Александра Щекатихина-Потоцкая с сыном. Он в это время одинок, Чирикова его покинула, он получает письмо от Александры Васильевны, она потеряла супруга, в Петрограде голод, ей очень тяжело. Она работала на фарфоровом заводе, ее посылают в Берлин, и Билибин приглашает ее, пишет ей телеграмму: «Будьте моей женой». Он помнит свою талантливую ученицу. Она соглашается, но ставит условие: приеду, если примите меня со Славчиком.
В Египет приезжает и Анна Павлова, для которой Билибин делал замечательные эскизы декораций и костюмов в 1909 году к «Русским пляскам». А в Египет для нее сделал эскизы и декорации к балету «Роман мумии» на музыку Черепнина.
Есть у нас у уникальные декоративно-прикладные предметы. Ведь Билибин приехал в Египет, когда там активно шли раскопки, в частности, раскопки гробницы Тутанхамона в 1922 году. Он присутствует при этом.
Он изучил арабский язык, мог говорить на нем достаточно свободно, потому что его интересовало Коптское искусство, корни которого в Византии.
Египет заканчивается для Билибина в 1925 году. Конечно, он хотел в Париж, туда, где осела русская эмиграция. Он накапливает средства, потому что у него хорошие заказы в Египте. Щекатихина-Потоцкая, приехав к Билибину, не разорвала связь с фарфоровым заводом, где работала. В 1925 году в Париже была всемирная выставка работ Щекатихиной-Потоцкой в отделе прикладного искусства, они получают золотую медаль. Она знаменита. Это становится поводом им побыстрее переехать в Париж.
Конечно, переехав в Париж, они много пишут. Она, в основном, темперой свои этюды, а он создает замечательные классические рисунки любимым серебряным карандашом.
Это период, когда Билибин написал много декораций. Этот зал у нас посвящен Франции. Конечно, самым ярким является эскиз декорации к «Золотому петушку». Он повторял его, немножко изменяя. Можно также видеть эскизы декораций для «Князя Игорь» Бородина, для «Сказки о царе Салтане» Римского-Корсакова. Эти спектакли ставят и на Елисейских полей, и в Праге, и в «Гранд-Опера». Билибин очень востребован. «Жар-птицу» Стравинского ему предлагают поставить для Буэнос-Айреса.
В Париже он все время обращается к русской истории. Знаменитое издательство «Ла Русса» издает книги с его иллюстрациями.
Наша коллекция ценна еще тем, что у нас есть много книг Билибина, изданных в Париже.

Галина Паламарчук:
- Билибин - востребованный художник во Франции, о которой он мечтал. И все-таки он добивается возвращения на родину, что случилось?

Ирина Миронова:
- Случается экономический кризис. Билибин в Париже, имея средства, собирает салоны. Кто там только не был, даже Хемингуэй, ну и, конечно, вся эмиграция, в том числе Вертинский (у нас есть фотографии Вертинского в костюмах Билибина), Шаляпин, конечно же, Анна Павлова, Рерих. Однажды, как рассказывает один из учеников Билибина, он пришел в издательство. «Педставляете, - пожаловался Билибин, - мне сейчас говорит издатель, что мои работы нравятся покупателю, но надо поменять фамилию на французский манер: Дюпон, Билибон. А фамилия Билибин чужда французскому уху. И тогда мы будем печатать ваши иллюстрации, ваши книги». На что Билибин ответил: «Есть старая рваная тряпка, за нее сражаются, за нее умирают. Это знамя. Имя – мое знамя». И вышел. Конечно, русские корни, русское слово, любовь к русскому искусству - его тянуло на родину. И было приятное стечение обстоятельств. На его же журфиксах бывает посол советской России Владимир Потемкин, он предлагает ему работу. И сегодня до сих пор в здании российского посольства в Париже есть знаменитая работа Билибина «Микула Селянинович». Билибин спросил, мог бы он вернуться? Потемкин помогает ему все это организовать. В Академии художеств его ждут. Это не значит, что это был легкий процесс, было много противников. Билибина в СССР считали, хотя он гражданства не менял, предателем. Но все сложилось. Потом Билибин помог с возвращением Куприну, об этом остались воспоминания дочери писателя Ксении.
В 1936 году Билибины приехали в Россию. Иван Яковлевич сразу стал профессором Академии художеств. И этот зал, в который мы с вами перешли, посвящен последним годам жизни художника в Ленинграде. Мы постарались его сделать похожим на то время (для этого у нас были все возможности, потому что потомки передали нам даже мебель). Мы видим замечательные шкафы, буфет. Их не сожгли даже во время блокады, когда мебель часто вся шла в топку.
Этот период был очень насыщенным. Он опять едет в свой любимый Батилиман (в его доме уже Дом отдыха). Работы того периода выполнены с такой любовью, с такой точностью. Берег Черного моря, Лазаревское.
В Батилиман он должен был поехать и в 1941 году. Не случилось.
Из блокадного Ленинграда он мог уехать. Ему предлагали, конечно, эвакуироваться, когда начались страшные годы. Многим предлагали. Не уехал.
Мы знаем только одну причину - об этом оставил воспоминания его ученик, который сказал, что Билибин при встрече на вопрос, почему он не уезжает, сказал: «Из окруженной крепости не бегут, ее защищают».
В дневнике Билибин напишет: «Шурочка каждый день ждет Славчика. Я семью не покину». Мстислав Николаевич был в ополчении. Это тоже была причина для того, чтобы остаться. И мы понимаем, что это была крепкая, замечательная семья.

Галина Паламарчук:
- Иван Яковлевич умер в блокадном Ленинграде.

Ирина Миронова:
- До последнего дня он работал. Его последний рисунок - «Дюк Степанович». Это опять обращение к русским богатыря. Именно эту книгу Владимира Водовозова он иллюстрировал. Он начал тему обращения к богатырям еще до отъезда, то есть, в 1990-е годы. Его любимый герой был Александр Невский.
Он находился в бомбоубежище Академии художеств, в ДОТе, как они его называли. Там были все. Ведь 1942 год - самое страшное время. Больше всего и профессоров, и преподавателей Академии художеств погибло тогда от дистрофии. Он писал каждый год оду на Новый год. И в этот раз он ее тоже написал и прочел.
7 февраля Билибин умер от дистрофии. Ему было 66 лет.

Галина Паламарчук:
- Настало время рассказать, как это стало возможным - что музей Ивана Билибина появился именно в Ивангороде. Его приемный сын Мстислав Потоцкий передал эту коллекцию. Но как это случилось?

Ирина Миронова:
- Мстислав Николаевич после возвращения семьи из эмиграции окончил университет, стал кандидатом биологических наук, занимался морскими моллюсками и прочим. Но был тончайший исследователь искусства. Он четыре года, пока совсем не заболел, был сотрудником нашего музея. И когда я пришла, очень обрадовался, потому что здесь, в основном, работали историки, а я закончила Академию художеств и пришла, конечно, как искусствовед.
Мы стали дружить семьями. Если он что-то не хотел рассказать, то не рассказывал. Но историю, почему он именно здесь оказался, он мне лично рассказал. Это произошло именно потому, что здесь его очень хорошо приняли. В частности, директор художественной школы, с которым он познакомился в 1976 году на 100-летии художника, где была персональная выставка, предложил привезти несколько работ. Мстислав Николаевич приехал сюда и сам предложил разместить здесь уникальную семейную коллекцию. Искали место в Кингисеппе, но не нашлось здания. В Ивангороде есть здание, где сейчас находится музей крепостей. Туда пошли. То здание еще было общежитием, но людей должны были выселять, давая им квартиры, там условия были не очень. Тогда сказали: строится школа, особняк, где размещаются начальные классы, освободится, и, пожалуйста, берите под музей.

Галина Паламарчук:
- Для Мстислава Николаевича было важно, чтобы все работы экспонировались?

Ирина Миронова:
- Это была самая главная цель. Все, кто приезжает к нам, задают вопрос: «А почему не Русский музей, почему не Третьяковка?» Ведь вторая коллекция по количеству работ Билибина - это Русский музей (у нас – первая). Туда много было отдано, и сам Билибин давал. В Эрмитаж он отдал, например, портреты своих предков, блестяще сделанные Левицким. Русский музей предлагал забрать, но работы пылились бы в запасниках.
И еще. Мстислав Николаевич лично мне рассказывал, что, когда он был в Париже, слышал разговор между Куприным и Билибиным о том, что в Ивангороде есть уникальная крепость, что он был в этих местах. А он точно был здесь в детстве, он видел этот уникальный ансамбль, нашу крепость, Нарвский замок.
Поэтому все сложилось. Иван Билибин - Ивангород, который не поменял свое название - бывший особняк купца Пантелеева. Ведь тут такая война была, все было сметено. А это здание осталось, горело, но до основания разрушено не было. Так что я это называю счастливой судьбой нашего музея.
И самое главное - это традиция дарения в этой семье, она невероятна. Можем представить себе: у Билибина приемный сын Мстислав Потоцкий. А у Потоцкого с Ириной Алексеевной приемный сын Илья Кокошкин, который вместе со своей супругой дарят нам по сегодняшний день уникальные предметы.