Людмила Иванова: «Я делаю то, о чем молчал мой папа»

Галина Паламарчук:
— Когда Вы начинали «Катюшу», какие горизонты открывались Вам, на сколько лет вперед Вы все продумывали?

Людмила Иванова:
— Мы начинали в гатчинском Лицее моды и трудно было прогнозировать что-либо. Я вообще удивляюсь, что мне пришло это в голову: 90-е годы, перестройка.

Галина Паламарчук:
— В то время в голову приходили многие дерзкие идеи.

Людмила Иванова:
— Вот она и пришла. Я не думала про перспективы, не было и ответа на вопрос о том, получится ли. Потому что внутри профтехучилища устраивать показы мод — это одно. Там было все понятно – есть модели, девочки еще и сами шьют. А когда через пять лет мы вышли из стен лицея и перешли в город, сложилась совсем другая ситуация… Честно сказать, я вообще не думала про какие-то 25 лет. Да я и сейчас не думаю. Хотя подумала перед тем праздником: 25 лет — это ведь так много, ужас! А когда все девчонки собрались — красивые, высокие, у некоторых по двое-трое детей — я подумала, что не зря мы все это затеяли когда-то.
У нас все было. Знаете, молодежь приходит к нам в трудном возрасте: 12, 13, 14, 15, 16 – у них в это время борьба против всего навязываемого педагогами. И у нас было очень много таких моментов. А теперь мы встретились — все друзья. Даже тем, с кем были какие-то «острые углы» в общении, я рада, и я их всех люблю.

Галина Паламарчук:
— Говорят, что Вы — жесткий руководитель, так ли?

Людмила Иванова:
— Да, жесткий. Но я — казачка, как меня воспитали, так и я их воспитываю. Потому у нас и получается кое-что. Сейчас многие родители приходят и говорят: «Мы знаем, что у вас строго, потому и привели». Но иногда так и хочется сказать, что у нас не воспитательная колония. Многие говорят так, потому что они меня слушаются и не только на репетициях, но и по жизни тоже — мы же много ездим вместе, много разговариваем и про любовь, и про учебу. У нас все девочки хорошо учатся. Две девочки закончили 9-ю школу с золотыми медалями. Они были в театре 6 лет, а это не так просто — быть в театре, да еще и учиться так хорошо. Обе поступили в медицинский институт.

Галина Паламарчук:
— А с родителями у Вас нет конфликта на этой почве?

Людмила Иванова:
— Отношения с родителями у меня лучше, чем с детьми.

Галина Паламарчук:
— Т.е. они от Вас и ждут той жесткости, как Вы сказали?

Людмила Иванова:
— Они как-то не считают, что это жестко, они полагают, что это строгая дисциплина. Они всегда могут позвонить, спросить, пришла ли дочь на репетицию, где мы и как — мы же все контролируем, потому что это же опасно, когда кого-то из детей не придут встречать родители, особенно в последнее время. У нас как в детском саду — никого не выпустим, пока родители не придут. И если что-то с детьми случается, я сразу родителям звоню. Зато когда мы уезжаем (в Архангельск недавно ездили, Москву, Ярославль, Майкоп), все дети хотят ехать без родителей. А мне-то тяжело одной: их там надо кормить, смотреть за ними — все не успеть. Так родителям тоже всем хочется поехать. Но иногда я все же говорю, что мы поедем одни. Мы переживем эти трудности и поедем одни. Зато девчонки привыкают к самостоятельности: вовремя встать, убирать место, где мы живем, бежать на репетицию, потом бежать обедать — времени на глупости нет совершенно. Они привыкают к порядку. Хочу сказать насчет порядка: у нас 36 коллекций, около 500 костюмов — это невероятно. И вот некоторые дети приходят (я не нарадуюсь!), раздеваются, все свое сложат, туфельки поставят, пойдут репетировать. Особенно маленькие умеют это все очень аккуратно делать. Потом я уже привожу взрослых и говорю: «Посмотрите, какая Ксюша, как она все складывает, какая она молодец». Костюмы у нас есть и дорогие, да и потом, есть костюмы, которым уже по 20 лет, и их все еще можно показывать. На своем юбилее мы показывали «Куму-душечку» — это наша первая коллекция-лауреат. Ей уже 14 лет (коллекция 2002 года), так ее еще лет 20 можно будет показывать. Мы строго относимся к сохранению костюмов. У нас ведь на самом деле костюмера, как такового, нет в театре. Это очень плохо. Потому что все равно некоторые вещи портятся — бесконечные поездки, многочисленные концерты. А дети еще ведь школьники, они еще и учиться должны к тому же. Как они все то успевают?! Вот мне не дали слова на празднике, а я хотела им всем сказать: самое главное у нас в театре — это девочки последних лет. Мало того, что они хорошо учатся, они успевают за собой следить, они успевают репетировать. И у меня с этим поколением отношения даже ближе, чем с теми. Тогда я и сама училась. Сама не поняла, как это я начала модой руководить, но раз решила, надо было учиться, ездить много на конференции. А это поколение, которое сейчас будет уходить (11 класс), мне очень дорого, я к ним очень сильно привязалась. У нас очень много откровенных разговоров бывает, о которых они даже родителям могут не сказать. С первого класса детки начинают мне все рассказывать. А начинается у нас так: приходят новички, и я их спрашиваю, знают ли они название города, в котором мы живем. «Гатчина» — хорошо, знают. Дальше спрашиваю, сколько городу лет, и тут начинается… Мы вместе заучиваем имена императора Павла, его жены, детей. Потом я всех очень прошу пойти на экскурсию в Гатчинский дворец и городской музей. И у нас такое хоровое воспитание получается. Когда они приходят на репетицию, то уже знают, что сейчас будет пятиминутка (в начале каждого занятия), и я буду спрашивать о Гатчине и российской истории, и они (маленькие) уже могут отличить Петра Первого от Павла Первого — это для начала. Потом мы читаем Пушкина, сказки. Многие говорят, что не знают сказок, но когда я начинаю читать, они хором читают вместе со мной — где-то на подсознательном уровне эти сказки в них все-таки есть. Я закончила литературный факультет, поэтому мне не нравится, если они чего-то не знают. И мы вместе учимся. Я прошу родителей присутствовать на этой части занятий, что они тоже задумались немного.
Мы очень много ездим. Я все время говорю про Архангельск, потому что этим городом были все покорены. И людьми, конечно, — все доброжелательные такие: встречают как своих. Там, конечно, все подешевле, хостелы прежде всего. Но отношение к гостям, если сравнить, например, Архангельск и Москву – день и ночь, в Москву уже никому не охота. А в Архангельске мы жили в центре, пробок не было, передвигались пешком. Все по-советски, Ленин большой стоит на площади, цветы везде, тихо как-то очень и спокойно. Мы в любом городе, куда приезжаем, заказываем экскурсию. В Архангельске нам тоже сделали экскурсию, и вдруг мы узнаем, что городу-то, оказывается, 440 лет! В общем, городом все мы однозначно были покорены, снова все хотим туда поехать. Там, знаете, Русь чувствуется, как писал Пушкин. Например, у них там 18 районов, и есть такой конкурс, на который каждый из районов раз в два года должен представить национальную коллекцию. И не важно, что за коллектив – хор ли, танцевальный коллектив, мода или какой-то драматический кружок. И все это делают.

Галина Паламарчук:
— Какую коллекцию Вы туда возили?

Людмила Иванова:
— Мы возили «Север», уже с мехами, новую. У нас там другая задача была. Они нас пригласили совершенно бесплатно. Мы в следующий раз другие коллекции повезем. Там осознается ценность каждой деревни, в каждой есть какая-то изюминка, и в каждой чувствуется Русь. Они нам сказали одну очень простую вещь: «Вы там в Питере за Европой бегаете, а мы Русь бережем». И ведь это правда. И что еще мне понравилось: в Архангельске есть такая улица, где стоят скамейки деревянные, на которых написано, какой город какую скамейку им подарил.

Галина Паламарчук:
— Как рождаются Ваши коллекции, их темы?

Людмила Иванова:
— Когда я начинала в Лицее моды, там что шили, то и показывали. А потом нас как-то очень грамотно свела судьба с этнографическим музеем. Мы познакомились с Натальей Моисеевной Калашниковой, которая нас уже двадцать лет курирует. Она уже тогда защитила диссертацию по истории русского костюма. И с тех пор родной дом – это этнографический музей. Я там себя очень хорошо чувствую. Хожу по комнатам, вожу детей. У нас там есть свой экскурсовод Лидия Аркадьевна – лучший экскурсовод Кижей: она летом работает в Кижах, а зимой – в этнографическом музее. Она водить начинает нас с малых лет, показывает, с чего начинается русское – и в быту, и что покушать, как печку строили, почему дом такой и т.д. И вот оттуда пошла такая мысль, что нужно развивать русскую тему. И первая коллекция, которую мы сделали уже в «Катюше», – это «Кума-душечка».
Не знаю, почему тогда, да и сейчас не могу объяснить, но я решила, что сначала нужно показать в коллекциях все то красивое, что есть в нашем городе. Тема Куприна — и сразу «Гранатовый браслет». Потом парк, Павел Первый – и у нас появились шляпки, напоминающие о том периоде истории Гатчины. Серебряное озеро – у нас есть одноименная коллекция, она сейчас устарела, но я очень хочу ее вернуть. Еще есть коллекция «Колокола» — я думаю, ее нужно сделать заново. А потом мы стали ездить на конкурсы высокого ранга: или под патронажем Вячеслава Зайцева, или Министерства культуры, или ГосДумы. Предложений бывает много, но они коммерческие, и мы их не принимаем – они с нас только деньги дерут. Да и дело даже не в деньгах. Мы выбираем конкурсы, где можно увидеть мастеров, где можно поучиться. В результате я стала понимать, что нужно показывать не только малую Родину (Гатчину) и большую Родину, но и что-нибудь связанное с современной модой, то, что молодежи нравится.
Когда мы ехали первый раз к Зайцеву, то везли детскую коллекцию, она называлась «Джинсы». Зайцев сидит в жюри. Коллективы начинают выходить, демонстрировать свои коллекции, и он всем говорит после минуты просмотра: «Я все понял, до свидания!». Это, конечно, стало для меня большим уроком: нужно ценить время на сцене (три минуты – еще можно, но семь – уже перебор). А вообще, Зайцев для меня до сих пор такой человек… тонкий. Я обязательно раз в год приезжаю в его бутик, там постоянно показывают его новые коллекции, а раньше журналы бесплатно давали. Я все время нахожусь на гребне его открытий.
И я все время в поисках темы.

Галина Паламарчук:
— У вас была очень удачная военная коллекция.

Людмила Иванова:
— Да, военная тема – очень важная для меня. Мы объявили конкурс «Шагнем в мир моды», там и нашлась Надя Антонова (ей 15 лет тогда было). Я ей сказала, что грядет годовщина великой Победы, и было бы хорошо, если бы она нарисовала эскизы на военную тему, но как-нибудь так, чтобы и молодежи понравилось. Проходит две недели, и она принесла потрясающие эскизы! И мы стали эту коллекцию шить, показы коллекции проходили с большим успехом. А теперь я придумала по-другому. Мы с Надей хотели сделать коллекцию «Ветка сирени», но эта тема не всегда звучит так, как хотелось бы. А во Владивостоке в прошлом году придумали акцию «Сирень победы», она пошла по стране. И вот я соединю Надину коллекцию и «Сирень победы», и будет две совершенно отличных коллекции.
Я не хочу работать, как раньше, нам нужны современные вливания, поэтому мы ищем современных девчонок-модельеров. Их много в Питере, они без работы, но еще пропитаны желанием ехать на конкурс, они еще хотят, чтобы их взяли в Париж или в Италию. Татьяна Михалкова ведет конкурс «Русский силуэт», в этом году она снова приедет в Мухинское училище, где будет делать просмотр. И все девчонки туда стремятся. И мы туда поедем посмотреть на талантливых девочек и предложить им сотрудничество. Новую коллекцию «Северная красавица» сделала девушка 23 лет, она сейчас поступила в аспирантуру по дизайну. У молодых дизайнеров такая проблема – они делают коллекцию, а показывать некому. В Ленинграде никто бесплатно работать не будет. А мы-то и рады предложить им свои услуги по показу, и они рады. Вот мы и начинаем с этими модельерами дружить.
Модельеры не умеют шить, они только нарисовать могут. А потом приходят портниха, закройщик, конструктор – и часто они с этим рисунком ничего сделать не могут, ведь это просто рисунок, а его надо разложить, соединить несоединимое. Поэтому для меня очень ценна Юля Преснякова, которая работает с нашим театром, потому что она модельер, который еще и шить умеет. И мне очень жалко Лицей моды, который перестал этому учить.
Проблема в городе – отсутствие хорошего выставочного места. Негде выставить коллекции – у нас их 36. Мы уже обращались к Елене Викторовне Любушкиной, она сказала, что надо думать на реализацией этой идеи.

Галина Паламарчук:
— Когда мы обсуждали преображение «Юности», предполагали, что появится какое-то галерейное помещение, которое позволит реализовать вашу идею и предоставит возможность местным художникам выставляться. Хорошо было бы, чтобы эта идея была реализована в том или ином виде, т.к. какие-то галерейные площадки нашему городу просто необходимы.
Людмила Михайловна, когда мы начинали разговор, Вы сказали, что не думали даже, что так получится. Какие у Вас были мечты?

Людмила Иванова:
— Я закончила филологический факультет, пошла работать в школу (попала в школу-интернат) и думала, что буду хорошим учителем. Но не сложилось. Жаль, уже нет в живых Марии Николаевны Панковой, — она была очень строгим завучем, держала нас всех! Однажды пришла ко мне на урок русского языка. У меня всегда был написан план урока. И вот я пишу на доске, она сидит, меня всю трясет. Я пишу про глагол, перелистываю, а там уже про прилагательное, но я не замечаю, пишу дальше. А когда замечаю, не знаю, что делать: к детям не повернуться, не сказать, что я ошиблась – я же учитель, они меня потом слушать не будут. В общем, как-то выкрутилась. Меня вызвали на педсовет, ругали ужас как. Тогда как раз освободилась должность заместителя директора по воспитательной работе. И я получила эту должность. И стали мы делать праздники. У нас сложился прекрасный коллектив. И всегда, когда мы ездили на разные мероприятия, я почему-то отвечала за то, чтобы все хорошо выглядели, – значит, это во мне все-таки сидело.
У меня мама была портниха, и она шила артистам. Я шить не умею. А папа играл на всех музыкальных инструментах. Мы все были артисты – хор домашний был, пели, плясали. Папа как-то слушал хор Пятницкого, а ему говорю: «Папа, какую ерунду ты слушаешь? Русские песни – это же не модно!». Он промолчал, просто выключил радио. Теперь я делаю то, о чем молчал мой папа.

Галина Паламарчук:
— О какой коллекции Вы мечтаете?

Людмила Иванова:
— Я мечтаю о коллекции, которая связала бы дружбу народов. Мы много ездим, дружим друг с другом. Ездили в Кабардино-Балкарию, в Якутск. Самый лучший театр моды — в Монголии. Мы дружим с этим Домом мод. Девочек собирали по всей Монголии, они все метра два ростом, ноги прямые – очень красивые. А как они себя ведут?! Скромно, вежливо, стоят на репетициях, спокойно ждут своей очереди. С них все берут пример. А парни там какие: чистые какие-то, когда выступают, все на них бегут смотреть. И вот я бы хотела пригласить к нам в Гатчину представителей всех народов, с которыми мы еще дружим, чтобы показать людям вереницу этой народной красоты.
К 90-летию Ленинградской области можно было бы пригласить со всей области театры мод, дать им тему «90 лет Ленинградской области», и пусть они отображают свою малую Родину в Гатчине на областном празднике.
Я благодарна всем, кто нам помог провести праздник к 25-летию «Катюши». Спасибо!