Александр Дрозденко об экономике, транспортной и мусорной реформах, поддержке участников СВО, о Гатчине и о мечте

Александр Дрозденко:
- С утра в правительстве была встреча с вице-премьером Монголии. Ленинградская область участвовала в восстановлении мемориала советским воинам, погибшим при реке Халхин-Гол. Мы в этом году отмечали 85 лет победы на Халхин-Голе. Работа ленинградских реставраторов оценена высоко. Мы говорили и о перспективах сотрудничества с Монголией.
Сегодня состоялось знаменательное событие - мы открыли 24 километра трассы Скандинавия. Осталось всего 10 километров до подхода к Выборгу: фактически реализована мечта многих поколений выборжан, ленинградцев, петербуржцев. Еще недавно эту трассу называли дорогой смерти. В 2013 году количество погибших на трассе Скандинавия было свыше 40 человек. ДТП были практически каждый день. Сегодня это одна из самых безопасных дорог. И, кстати, несмотря на санкции, закрытие границы, интенсивность там очень высокая. В будние дни 17-18 тысяч автомобилей в сутки, в выходные дни цифры утраиваются. Это серьезная нагрузка для дороги. Конечно, мы связываем развитие Выборгского района, всего региона, портовых комплексов с этой дорогой.
Ленинградская область меняется. Это видно на примере Песчанки - места, где мы с вами находимся. Еще 5 лет назад здесь был заброшенный пустырь, местами свалка, где люди выгуливали собак. Когда мы к этому проекту приступали, была группа граждан, которая выступала категорически против, чтобы мы трогали эту территорию, - до сих пор не могу понять, почему они выступали против. Сегодня, даже те активисты удивляются, что здесь за 5 лет произошло, настолько комплексно развивается территория и настолько она становится интересна и востребована. И не только жители Всеволожского района, к коим я себя отношу и сюда иногда приезжаю, но и жители Санкт-Петербурга, гости нашего региона удивляются. Главное - весь район развивается. Если подняться чуть выше, там находится Мультицентр социальной и трудовой интеграции, который начинался 10 лет назад с нескольких небольших помещений, которые арендовал фонд «Место под солнцем», а сегодня это федеральное учреждение: на прошлой неделе было объявлено о присвоении ему федерального статуса, оно в том числе будет заниматься комплексной реабилитацией участников специальной военной операции - лечением, протезированием, обучением, трудоустройством, социализацией.
И так вся Ленинградская область активно развивается.

Поддержка участников СВО и их семей
Одна из основных задач, которые перед нами поставил Президент Российской Федерации, - это поддержка наших ребят, которые участвует в специальной военной операции. Ленинградская область здесь очень достойно выглядит. Мы создали с нуля фонд «Ленинградский рубеж», который достойно справляется со своей задачей. Это сила, которая объединяет и органы власти, и бизнес, и волонтеров, и общественные организации. Сегодня «Ленинградский рубеж» знают, наверное, во всех регионах и в новых регионах Новороссии, и на всех участках, где проходит специальная военная операция. К нам приходят письма из подразделений, от участников специальной военной операции различных воинских частей, над которыми не шефствует Ленинградская область, это говорит о том, что фонд завоевал доверие. Мы первыми в стране создали кластер в комплексном сопровождении участников СВО. У нас активно работают общественные волонтерские организации. Пользуясь случаем, хочу от всего сердца сказать им огромное спасибо. И это не только моя оценка как губернатора. Вы знаете, что есть всероссийская премия «Мы вместе», которую курирует администрация Президента РФ. В этой премии регион занял 2-е место после Белгородской и Ростовской областей. Это высокая оценка, которая говорит о развитии волонтерского движения, развитии некоммерческого сектора, благотворительности в Ленинградской области.
Когда мы ставим задачи на следующий год, мы говорим о развитии того кластера, который создали. На нас сегодня смотрит вся Россия: мы пилотный регион и должны апробировать все варианты, решить сложности, которые есть.
Когда мы говорим об участниках специальной военной операции, не нужно забывать и про членов их семей. Неслучайно на базе Мультицентра открыты курсы для обучения и жен, и членов семей участников СВО, если они хотят получить новую специальность, новую профессию. Это и социализация наших ребят, в том числе и через спорт. Сегодня введен в эксплуатацию этот Ледовый дворец, а рядом - шикарный бассейн. Это все мы включаем в единую зону социализации, реабилитации, в том числе через адаптивный спорт, через общественную работу, через волонтеров.
Я принял решение, и мы при главах администраций районов вводим должности заместителей главы администрации по поддержке участников СВО и по патриотической воспитательной работе - мы считаем, что это сейчас единое. Я ставлю задачу, чтобы уроки «О главном» или уроки «О важном» не превратились в классные часы. Я настаиваю, чтобы в этих уроках принимали участие ребята, которые вернулись из зоны СВО. Это очень важно. Со многими из них я общаюсь. Ребята умеют говорить, умеют рассказывать. Они увлеченные, и это важнее, чем просто провести классный час. Это задача, которую мы обязательно будем решать.

Бюджет
Другая задача, без решения которой невозможно любое поступательное движение вперед, это бюджет. Без наполнения бюджета, без экономики развития не будет.
Любые наши обязательства, которые мы на себя берем, это обязательства финансового характера. И понятно, что какой будет бюджет Ленинградской области на ближайшие годы, такова будет и жизнь, так мы будем выполнять свои социальные обязательства.
Пока по доходам мы поставили скромную планку в 250 миллиардов и в этом году ее уже превысили: у нас, наверное, доходная часть бюджета будет под 265 миллиардов. Мы осторожны в прогнозах, это позволяет Ленинградской области развиваться без долгов и заимствований. Мы входим в топ бюджетов регионов РФ, где нет долговой нагрузки. Мы не живем в долг, у нас нет кредитора. Мы практически, кроме отношений с федеральным бюджетом, не имеем обязательств. Расходную часть бюджета мы планируем на уровне 270 миллиардов - это уровень этого года. Но я думаю, что мы этот уровень преодолеем. Мы остаемся регионом с рекордными инвестициями. В этом году мы ожидаем инвестиций более 800 млрд рублей, а общий портфель наших инвестиций - 6,4 триллиона. Понятно, что весомую долю занимает газохимия. Огромные стройки, которые сегодня ведутся в Усть-Луге, 320 проектов у нас в работе, и это несмотря на жесточайшие санкции. Мы входим в пятерку регионов РФ по этому показателю. Мы на 3-м месте по развитию малого бизнеса, по количеству создаваемых рабочих мест. Сегодня время непростое, и многие предприятия балансируют на грани рентабельности. Здесь у нас ситуация спокойная: впервые сумма поступлений налогов от малого бизнеса превысила 15 миллиардов. Если быть точным, мы ожидаем поступления 16 млрд рублей. Вот такой малый бизнес Ленинградской области.

Преодоление кадрового дефицита
Если мы говорим об экономике, то преодоление кадрового дефицита - это притча во языцех и это перекликается с миграционной политикой, с привлечением иностранного рабочего труда. Да, сложно, да, непросто. У нас дефицит 126 тысяч рабочих рук. Это рабочие руки, которые мы имеем временно заимствованием. Именно заимствованием, как деньги. И что немаловажно, 50 тысяч - это постоянно действующие высококвалифицированные рабочие места. Это не какой-то временный заказ, на который нужно привлечь рабочие руки, чтобы его реализовывать. 50 тысяч - это высокооплачиваемые места. На секундочку, средняя зарплата сегодня по Ленинградской области 82 тысячи рублей. А, например, Кингисеппский район входит в топ Российской Федерации по уровню заработной платы. Там зарплата 120 тысяч и выше. Конечно, мы ставим перед собой амбициозную задачу преодоления кадрового дефицита. За счет чего? За счет реформирования системы образования, о чем я скажу позже. За счет повышения производительности труда. Я возглавляю подкомиссию Госсовета по развитию производительности труда. Было много дискуссий: сохранять этот проект до 2030 года или нет. И когда Президенту представили итоги работы нашей подгруппы, было принято решение проект продолжить. На рубль, вложенный в этот проект со стороны бюджета, отдача до 20 рублей. Вот такая эффективность!
Сейчас нами создаются команды профессионалов, которые учатся внедрять проект повышения производительности труда в социальную сферу. Нам дали право на эксперимент. Еще в прошлом году мы завели эксперимент в здравоохранение и в социальную сферу. На федеральном уровне принято решение с 2025-го до 2030 года этот эксперимент тиражировать во всех субъектах РФ. Потому что это эффективно. Хотя, казалось бы, где производительность труда, где бережливость экономики и где бюджет? Как это измерить? Очень просто. Посмотрели на примере ряда больничных учреждений: и экономятся бюджетные средства, и повышается производительность труда. Казалось бы, просто в одном из больничных учреждений навели порядок с оборотом лекарств так, чтобы, в первую очередь, направлять в оборот те лекарства, которые подходят к списанию. Оказалось, что это никто не учитывал. На бюджетные деньги купили лекарства, какие-то потратили, у каких-то срок истек, списали. Навели порядок: экономия за год – 18 млн рублей на небольшом больничном учреждении. Конечно, мы это будем делать.

Логистика
Еще один серьезный вызов - решение логистических проблем, в первую очередь, железнодорожных. Недавно мы открывали первый в России аммиачный терминал в Усть-Луге. Этот терминал спас целую отрасль. Россия активно производила аммиак, но с недавнего времени мощности стали сворачиваться, потому что некуда его продавать. В России потребности закрываются, аммиак - экспортная продукция, а как его продавать? Машинами, цистернами его не вывезешь. Мы запустили терминал-миллионник - это даст шанс спасти предприятие не только в Ленинградской области, но и в других регионах Российской Федерации, мы готовы переваливать грузы. Растет потребность в минеральных удобрениях: население земного шара растет, кушать всем надо. Чтобы были урожаи, нужно использовать современные минеральные удобрения. Россия держит треть рынка минеральных удобрений. Эти удобрения надо и произвести, и продать. «Окно» для продажи – это, в основном, Ленинградская область, потому что удачная логистика, но мы упираемся в проблему расширения железнодорожных подходов к портам Финского залива. Конечно, это серьезный вызов.

Демографический вызов
Мы сегодня говорим, что в стране серьезный демографический вызов, и неслучайно завершающий Госсовет этого года был посвящен Году семьи, на нем рассматривался отдельно вопрос демографии: страна огромная, а плотность населения абсолютно разная. Есть регионы, и мы к ним относимся, где есть проблемы с демографией. В случае с Ленинградской областью есть погрешности статистики: часть наших женщин рожает в СПб и там попадает в статистику. Мы же видим, что у нас, условно говоря, по статистике женщины рожают 12 тысяч детей, а за выплатами обращается 15,5 тысяч. Разрыв в 3000 не может появиться ниоткуда. Предложено на федеральном уровне объединить статистические данные двух регионов, чтобы не было такого разрыва.
Конечно же, поддержка семей, повышение демографических показателей, снижение смертности - очень серьезный вызов, и он измеряется не только деньгами. Ленинградская область активно сегодня именно материально поддерживает семьи. На Госсовете была поставлена задача - поддержать молодых девушек, в том числе студенток, которые примут решение о рождении ребенка, выплатами и арендой жилья. Только задача поставлена, а в Ленинградской области уже подписано постановление губернатора, еще до Госсовета: мы выплачиваем и денежную компенсацию, и за первого ребенка 50% компенсируем аренду жилья, за второго ребенка - 75%. Мы просчитываем возможность продолжить льготную ипотеку, где часть ипотеки компенсирует бюджет Ленинградской области, а не федеральный бюджет. И мы это делаем.
Что касается смертности, у нас сейчас лучший показатель за всю историю Ленинградской области и, наверное, один из лучших в России и в Европе: продолжительность жизни более 75 лет, и она продолжает расти. Конечно, когда мы говорим о народосбережении, очень важен уровень бедности. У нас сейчас он самый низкий за все время - менее 6,8%. Мы вошли в топ регионов РФ по низкому уровню бедности. Еще важно, что мы еще и лидеры России по снижению уровня бедности, это тоже важный показатель.
Президент говорил: необходимо, чтобы многодетных семей было больше, надо работать по их поддержке. Мы многое делаем в этом направлении. Цифра меня удивила, я даже просил перепроверить: по сравнению с 2023 годом у нас почти на 16% стало больше многодетных семей. У нас 24 231 семья, где родился третий и последующий ребенок, почти 88 тысяч детей воспитывается в таких семьях. У нас рождение третьего и последующего ребенка растет более высокими темпами, чем первого и второго ребенка. Задача - сохранить поддержку многодетных семей, увеличить либо стимулировать поддержку молодых семей. Но вы знаете, не все деньгами измеряется. Здесь нужна еще и кропотливая работа, в том числе журналистов, чтобы пропагандировать семейный образ жизни.
У нас бюджет полностью социально ориентирован: например, на поддержку семей с детьми в этом году заложено 16 миллиардов рублей. Пособия по некоторым позициям мы увеличили в 2 раза.

Следующий вызов – экология
Эта проблема присуща разным регионам по-разному. Я посмотрел по статистике регионов – везде в первую пятерку, максимум, в семерку проблем входит экология. Понятно, что чем выше качество жизни, тем больше требования людей к качеству окружающей среды.
Как бы нас ни критиковали, мы все равно последовательно реализуем свою экологическую повестку. Плохо или хорошо, судить нашим жителям и региональным экспертам, которые свое мнение высказали: мы впервые вошли в топ-10 регионов из «Зеленого рейтинга РФ», там не один, не два, не три, даже не 10 показателей – их десятки. Мы на 6-м месте - это серьезное достижение. Нам важно это достижение удержать. Правильное было мое решение - создать эко-милицию. Критиковали, многие улыбались: что это за название? Зачем вы это делаете? Сегодня на федеральном уровне эта практика признана одной из успешных. Не случайно по темпам снижения несанкционированных свалок, по количеству штрафов, административных дел, судебных дел, уголовных дел в сфере именно экологических нарушений мы один из регионов-лидеров. Действительно, эко-милиция свое отрабатывает. Сегодня важно, чтобы эко-милиция и активисты работали вместе, а не противоречили друг другу. Здесь многое уже сделано. Думаю, что будет хорошая работа с теми эко-активистами, кто является таковыми не на словах, а на деле. Мы будем работать активно.
Я пригласил возглавить региональный эко-совет Рашида Исмаилова, это один из общественных авторитетных лидеров экологической повестки. А я как губернатор вышел из руководства эко-совета, чтобы не влиять на решения совета. Эко-совет разворачивает работу в новом формате: это оценка и профилактика экологических рисков, это прямой диалог с активистами. Впереди много работы. Все должны понимать непростую ситуацию: Ленинградская область динамично развивается, и останавливать наше развитие нельзя. Это строительство жилья, промышленных объектов, новых дорог, трубопроводов, линий электропередач. Любая наша стройка - нагрузка на экологию. Но ведь мы тоже это понимаем. Неслучайно по темпам создания особо охраняемых природных территорий мы сегодня одни из лидеров в России, мы превысили среднеевропейский показатель, к которому стремились еще 5 лет назад, и продолжаем создавать особо охраняемые природные территории.
Здесь важно находить разумный компромисс и уйти от пугалок. Мы создаем производство, которое выбрасывает в воздух Н2О, а вокруг этого создается такая напряженная ситуация, как будто мы открываем какое-то вреднейшее производство. Но это не так. Почему-то люди не всегда слышат аргументы официальных органов, а больше верят слухам и домыслам.
Отходы. Понятно, что мы регион, который испытывает многократно большую нагрузку, чем обычный регион РФ. Почему? Потому что мы принимаем твердые коммунальные отходы соседнего региона - мегаполиса Санкт-Петербурга. В экологическом законодательстве прописано, что в границах городов и поселков, неважно, каких размеров, нельзя размещать производства по захоронению или утилизации, неполной утилизации отходов. Поэтому мы принимаем ТКО из Петербурга. Вы знаете, что под наши ТКО мы запустили КПО в Кингисеппском районе, это один из самых современных КПО в России. Это не наше признание, это российский экологический оператор признал, и нам выделили зеленые облигации под это строительство. Плюс у нас есть сортировка мусора под небольшие полигоны в районах Ленинградской области. Мы проблему закрываем.
Сегодня, задача - вместе с Петербургом решить проблемы с отходами Петербурга. Мы получили разрешение на КПО «Островский». Сколько было споров, домыслов и даже фальсификаций. Но мы преодолели этот путь. Сейчас задача - утрясти еще по двум местам для строительства КПО. В чем сложность? Вы знаете, легче всего быть против: это благодатная почва. Никто не хочет, чтобы где-то, даже в радиусе 20 километров, появился современный КПО. Изучаем опыт соседних регионов. Москва заходила в Московскую область по строительству КПО вместе с социальными программами - это ремонт дорог, строительство социальных, спортивных объектов, благоустройство, чтобы люди почувствовали, что есть определенные социальные блага. Мы этот вариант будем внимательно рассматривать.
Конечно, много вопросов. Экология связана с ЖКХ, но здесь мы активно работаем, в том числе переходим на новые технологии. Мы активно работаем в программе «Чистая вода». Этот вопрос Президент РФ Владимир Путин ставил, в том числе, и передо мной. Мы строим объекты водоснабжения в Колчаново, Паше, Красном Бору, Русско-Высоцком. Наконец, мы подписали с федеральным бюджетом соглашение и в соотношении 50 на 50 начинаем строить крупнейшие очистные сооружения в Волхове - мы еще не строили таких в Ленинградская области. Инвестиции 5,5 млрд рублей. И на подходе проект, он уже прошел экспертизу, - очистные сооружения в Выборге, это 6,5 млрд рублей. Это наши крупнейшие объекты. Мы работаем и по модульным станциям - Ольшаники, Красноозерное, Любань, Юкки, Петровское. Это там, где мы либо уже запустили, либо запускаем очистные сооружения.
По канализованию - отдельная программа. Мы создали областной «Водоканал». 5 лет назад это обсуждали, это дополнительная нагрузка. Но мы понимали, что, если оставим маленькие «Водоканалы», они умрут. Мы смотрим по другим субъектам - они не дожили бы до сегодняшнего дня, они разорились бы. Мы взяли на себя огромную нагрузку, и сейчас нас «воспитывают» за то, что где-то не работают очистные, где-то плохо работает канализация. Но нам просто нужны время и деньги. Думаю, что мы это преодолеем.
Про программу «Развитие комфортной среды» говорить не буду. Мы набрали очень серьезные темпы: только в этом году мы благоустроили 149 общественных пространств, а на следующий год запланировали 130, в том числе совместно с федеральным бюджетом.

Стройка
Любая стройка - это развитие. В этом году мы выполним обязательства, которые брали на себя, в том числе перед федеральным бюджетом. 4 миллиона кв. м. жилья будет введено в Ленинградской области.
Помните, кто-то из вас задавал вопрос: «А нужно ли в Ленинградской области строить столько многоэтажного жилья? У нас есть территория, давайте строить малоэтажное жилье!». Так вот, из 4 миллионов кв. м. жилья только 1 млн 370 тыс. – многоэтажное, 2,7 млн - малоэтажное жилье: либо коттеджи, либо малоэтажные таунхаусы. Мне кажется, мы правильно нашли баланс, и так будем двигаться.
Конечно, важно - количество разрешений на строительство: есть ли задел у нас? Как себя чувствует строительная отрасль? 152 разрешения на строительство мы выдали. Многоквартирные дома - 118, остальное - малоэтажное. Но тревога есть. При сегодняшней ставке Центробанка ни о какой разумной ипотеке говорить не приходится. Мне кажется, только отчаянные люди сегодня под эти проценты берут ипотеку.
Не случайно, на Госсовете Президент сказал, что нужно возвращаться к теме льготной ипотеки отдельным категориям граждан под 6%. Иначе ни людям не решить проблемы с жильем, ни поддержать строительную отрасль. Я уже говорил, что рубль в стройку Ленинградской области дает 10 рублей развития экономики в смежных отраслях. Конечно, для нас важно развитие строительства. Когда мы говорим про стройку, это не только дома, это и социальная сфера, социальная нагрузка.
У нас за 10 лет в 2,5 раза увеличилась социальная нагрузка в образовании, в здравоохранении. Знаете, почему? Не потому, что еще инфляция идет, а потому, что каждый год новые объекты появляются. А любой новый объект, любая школа - это не только ее построить, но и содержать еще потом. За 10 лет мы построили более 200 социальных объектов и достигли цифры 100.
Это юбилейная цифра - 100 образовательных объектов: это и детские сады, и школы, в том числе и те, что нами выкуплены у застройщиков по программе «Социальные объекты в обмен на налоги». На сегодняшний день на стадии стройки 15 детских садов, 9 школ. В этом году мы полностью очистили очередь на выкуп: например, строитель возвел детский сад или школу и передал ее нам, и 2 - 3 года мы платили аренду в виде амортизационных отчислений, пока готовили деньги на выкуп. В этом году мы обнулились, и у всех, кто стоял на очереди, выкупили объекты: это 17 школ и детских садов. Это помимо того, что мы сами строим. Конечно, стройка нам благодарна за это, мы таким образом тоже поддерживаем стройку. Вы понимаете, это живые деньги. Мы приняли решение - повысить сумму выкупа с 33% до 50%. Это тоже вклад Ленинградской области в поддержку строительного сектора.
Для нас важно расселение ветхого аварийного жилья. Мы план выполнили на 100% и расселили более 41 тысячи кв. м., то есть 2600 жителей Ленинградской области в этом году получили новое жилье взамен бараков.
Еще одна тема - это дольщики. Мы закрыли проблему дольщиков в Ленинградской области, хотя нам не верили, что мы это сделаем в этом году, и даже говорили, что нам нужно будет продлевать поручение Президента на следующий год. Мы закрыли эту тему. Да, это нам обошлось в 21 млрд рублей финансирования из нашего бюджета. Понятно, что мы нашли бы, куда эти деньги потратить. Надеюсь, что с учетом финансово-бюджетной политики, эта ситуация больше в Ленинградской области не повторится: это была ситуация пробелов в законодательстве, которая позволяла привлечь средства дольщиков, граждан в чистом поле, объявив, что «здесь будет построен дом». К сожалению, отказать в разрешении на строительство сложно, если оформлены документы.
Мы не только строим, мы еще работаем с архитектурой, и в этом году получили рекорд. Главная задача следующего года - обеспечить комплексное развитие территорий.
Очень важно - сбалансированно развивать жилье, социальную сферу, рабочие места. С рабочими местами попроще, а вот рабочих рук не хватает.

Образование
Мы в топ-10 регионов по качеству образования и по результатам ЕГЭ. У нас в 2024-м 154 новых объекта - это школы, детские садики, «Точки роста» и так далее.
Что важно? Я хочу вернуться к теме, о которой говорил ранее: нужно обеспечить связку среднего школьного образования, профессионального образования и трудоустройства в Ленинградской области. До недавнего времени я интересовался темой трудоустройства студентов и верил на слово. Сколько у нас выпускников из тех, кто закончил среднее специальное учреждение, трудоустраиваются? Мне говорили 90%. 90% - год, два, три. Стал интересоваться подробнее: оказывается, есть те, кто закончил техникум и трудоустроился в другом регионе, - считается, что они трудоустроились. Есть те, кто закончил техникум или училище и ушел, например, в армию, - считается, что они трудоустроились. Девушки ушли в декрет - тоже считается, что они трудоустроились. Кто-то трудоустроился не по той специальности, которой их обучали, - считается, что они трудоустроились. Оказалось, что «чистый эффект» от тех, кого мы выпустили и кто реально пошел работать по той специальности, по которой мы их обучали, чуть больше 30%. Мы тратим огромные бюджетные деньги, ресурсы и получаем только треть! Я не знаю, нужно ли нам столько юристов, поваров, кондитеров, менеджеров. При этом у нас есть топ 15, 30, 50 самых востребованных специальностей, вакансии по которым сегодня не заполнены. Поэтому задача - полное реформирование системы образования. Я уже начал принимать кадровые решения. Пошли замены руководящего состава комитета образования на уровне заместителей. В зоне внимания - работа Центра занятости, комитета по труду и занятости.

АПК
Работаем стабильно. Главное - реализация наших амбициозных проектов: мы замахнулись на самый крупный животноводческий комплекс на евразийском пространстве (8 тысяч голов дойного стада), который будет реализован в Луге. Надеюсь, что в следующем году он будет открыт. Мы лидеры по производству яйца, и мы выполнили задачу, которая перед нами стояла - выйти на 4 млрд яиц.

Газификация
Тоже притча во языцех. Сложно проект начинался. В этом году мы подключили семь 7 тысяч домохозяйств. Мы вышли из «желтой» группы регионов в «зеленую» по этому показателю. Программа серьезная, амбициозная - почти на 20 млрд рублей. Технический потенциал сегодня имеется у 75 тысяч домовладений. Важно подключать производство, котельные, социальные объекты и так далее.

Дороги
Ситуация меняется на глазах. Многое сделано: только за счет бюджета Ленинградской области мы обновили в этом году 200 км дорог. На следующий год мы планируем 240 км плюс четыре моста.
Для нас важно продолжить проекты вместе с федеральным бюджетом: это завершение проекта расширения Колтушского шоссе, это обход Мурино, Нового Девяткино в створе Пискаревского проспекта, это непосредственно развязки Мурино, Новое Девяткино с выходом на Лаврики, это развязки, которые мы должны построить в Кудрово. Кстати, мы в следующем году завершаем расширение улицы, которая выходит на новые развязки с Мурманским шоссе. Амбициозный проект стоимостью почти 7 млрд рублей привязан к метро, которое появится в Кудрово. Метро уже во всех планах стоит, и уже работы ведутся на проектном уровне. Все начало двигаться.
И, конечно же, это дороги к СНТ. Мы взяли на себя эти обязательства совместно с бюджетом СПб. Знаете, как бывает? Пока не взяли на себя обязательства, было тихо, спокойно, жалобы были единичные на то, что плохие дороги к СНТ. Взяли на себя обязательства - и каждую неделю получаю письмо: постройте нашу дорогу или возьмите нашу. Понятно, садоводств много, петербургских дорог много. Но есть план работы, и по плану мы двигаемся. Есть бюджет. Мы финансируем 20%, Петербург - 80%. Они определяют сумму, мы добавляем свое софинансирование. Это работа не на год и не на два, а, как минимум, на пятилетку.

Туризм
Когда мы говорим о перспективах развития нашего региона, понятно, это не только стройка, не только экономика и сельское хозяйство, это и туризм. Мы ожидаем в этом году поток 7 млн туристов. И это не мечты, потому что за первое полугодие турпоток составил более 3 млн 100 тысяч человек, и мы реально выйдем на 7 млн.
Мы уже стали лидерами по событийному туризма: у нас больше 370 событий в год, то есть, по одному событию в день, как минимум, а есть дни, когда и два, и три. Важно, что наши города неплохо смотрятся. Выборг стал топ-регионом среди малых и средних городов России по туристическому посещению.
Понятно, что туризм тянет за собой и дороги, и места размещения, и гостиницы, и реставрацию, и создание новых музеев, новых пространств. Мы это делаем.

Какой у нас следующий год?
Мы назвали его Годом команды победителей, и это перекликается с годом, который объявил Президент: Год защитника Отечества - Год Победы.
Мы первыми стартовали с проектом «От победителей победителям». Я думаю, что впереди у нас много интересных событий. Кстати, в этот год 80-летия полного снятия блокады Ленинграда нам подтвердили федеральное финансирование на реализацию проекта, о котором я докладывал Президенту Российской Федерации. Проект интересен, потому что его разрабатывали молодежные творческие коллективы. Мы именно среди студенческих молодежных творческих коллективов объявили конкурс на проект реставрации Дороги жизни. Федерация выделяет нам 1.5 млрд, зеркально отвечаем мы – 1.5 млрд. Таким образом, 3 миллиарда будет выделено на реконструкцию и реставрацию Дороги жизни. Проект будет разбит на 3 года, завершение - 2027 год.
Наверное, все, что хотел сказать вначале. Готов отвечать на вопросы.

«Коммерсант»:
- Недавно «Русал» объявил о сокращении производства алюминия и даже, возможно, о приостановке некоторых производственных площадок. Как в этой связи обстоят дела с проектом «Русала» в Ленобласти? Есть ли какие-то подвижки? Определено ли уже место?

Александр Дрозденко:
- Окончательного решения о размещении глиноземного производства в Ленинградской области не принято, проходят серьезные изыскательские работы. Это практически первый этап оценки влияния размещенного производства на экологию региона. Мы смотрим влияние на воду, на растительность, на ландшафтную нагрузку и так далее. Мы понимаем, что производство глинозема – это выбросы в атмосферу Н2О. Мы не столько смотрим на выбросы, их практически ноль, сколько оцениваем влияние на ландшафтные среду. У нас есть несколько мест, которые мы проговорили. Где-то более активно работает «Русал» по изысканиям, где-то менее активно, но окончательного решения еще даже по определению локации не принято. Это может быть связано и с внешними обстоятельствами. Мы ситуацию не торопим, потому что понимаем, что это стратегический проект для страны, но это и проект больших денег, потому что помимо переработки и производства из глинозема алюминиевого порошка это еще и портовые мощности, и железная дорога, и линии электропередач. Проект очень сложный, комплексный. Мы не торопим, мы наблюдаем за изысканиями, которые проводятся. Мы считаем, что надо всем выдохнуть и спокойно ждать.

Вопрос:
- Проблема общественного транспорта и транспортной доступности новых микрорайонов и новых городов, приближенных к Петербургу, имеет хоть и волнообразный, но стабильный характер. Сегодня в Буграх люди писали о том, что никак не могли сесть в автобус. Понимаете ли Вы, какие факторы влияют на эту ситуацию и каким образом эту задачу можно в перспективе разрешить?
Второй вопрос - о приюте для безнадзорных животных «Островок надежды». Я знаю, что Вы в курсе сложной ситуации. Ваши коллеги из Управления ветеринарии уже год пытаются эту проблему решить. К Вам обращаются руководители приютов Петербурга и Ленинградской области. Есть ли надежда, что мы с вами спасем этих животных? Знаем, что Вы животных любите и защищаете.

Александр Дрозденко:
- По транспорту. Для Ленинградской области транспортная реформа - тот вызов, который мы на себя приняли. В чем сложность осуществления транспортной реформы? Мы ее объявили, выделили под нее финансирование, взяли на себя обязательства, что будет закуплено не менее 500 новых автобусов, 200 из них до Нового года уже закуплено. Но транспортная реформа пока касается только региональных маршрутов, то есть тех, которые субсидирует и заказчиком для которых выступает Ленинградская область.
Мы приняли решение о субсидировании с Нового года транспортным предприятиям, которые выиграли конкурс на транспортные перевозки пассажиров по региональным маршрутам: из расчета 75 рублей за километр пробега - это средняя цифра в зависимости от класса автобуса и иных моментов. В отличие от Санкт-Петербурга, мы не стали забирать на себя сбор платы за перевозку. Мы определили примерно уровень доходности, который должен быть на маршруте, и отдаем сбор платы за перевозку самим транспортным компаниям, чтобы у них был интерес в транспортном потоке, в пассажирах, в порядке, в сборе денег. Как раз на заработную плату эти деньги и пойдут. А остальные расходы (ГСМ, запчасти, амортизация, замена резины и многое другое) мы будем компенсировать, но не полностью. Транспортные компании, кто с нами работает, сказали, что это справедливое условие, и они готовы обновлять транспорт, готовы работать, и в том числе выставлять такое количество автобусов, которое необходимо для перевозки пассажиров.
Проблемы, о которых вы говорите, это проблемы муниципальных перевозок, где заказчиками выступает муниципалитет: где-то ситуация решается лучше, где-то хуже. Например, Гатчинский район, теперь уже Гатчинский муниципальный округ подтвердил свое решение зеркально вступить в транспортную реформу так же, как правительство Ленинградской области. Они заложили у себя в бюджете также компенсацию перевозчикам по нашим расчетам. И в принципе, мы уверены, что там ситуация стабилизируется. Всеволожскому району нужно также принять решение. Бюджет Всеволожского района не самый маленький в Российской Федерации, я не говорю про Ленинградскую область: им надо принять решение в такую же транспортную реформу зеркально вступить и объективно и критически посмотреть на перевозчиков. Про Бугры не скажу, а в Мурино мы не раз ставили задачу - поменять перевозчика, потому что видим: пассажирский поток есть, про убытки говорить не приходится, но постоянно срывы графиков по вине перевозчика. Здесь важно, чтобы мы нашли компромисс с муниципальными образованиями, чтобы они вошли в транспортную реформу. Где-то нужно будет предусмотреть субсидию муниципалам, где-то муниципалы справятся сами. Я уверен, что в следующем году мы увидим качественные изменения от реализации транспортной реформы. Все решаемо, главное, чтобы было желание.
Что касается «Островка надежды»: это пробелы нашего законодательства. Рычагов нет, чтобы взять, наказать, забрать и распределить - этот механизм не работает, к сожалению. Мы ищем варианты, мы готовы пойти на определенные бюджетные издержки, чтобы эту ситуацию разрешить. К сожалению, животные ничего не могут в защиту своих прав высказать. Вот это беда. Бывают всякие ситуации, но есть всегда тот, кто может встать и выступить публично. В данном случае, кроме нас с вами и заступиться-то некому. Поэтому, конечно, будем вопрос решать.

47 Ньюс:
- Александр Юрьевич, Вы сегодня говорили о поддержке молодых матерей. Много разговоров, как государство будет помогать, субсидировать, давать какие-то денежные компенсации и так далее. Скажите, если бы Вы были женщиной, вся эта помощь и вся эта пропаганда убедила бы Вас родить ребенка?

Александр Дрозденко:
- Знаю на своем семейном опыте - решает женщина, но главный аргумент - любишь или не любишь детей. Если ты хочешь, чтобы у тебя был ребенок, то он у тебя будет. И неважно, даже грубо скажу, есть у тебя достаток в семье или нет, есть у тебя муж или нет, есть у тебя возможность родить или нет, потому что медицинские технологии позволяют это сделать сегодня. Главное - желание. И я не случайно приводил примеры. 35 субъектов РФ, куда, к сожалению, входит и Ленинградская область, где сложная демографическая ситуация. Как ни странно, основа этого списка - достаточно обеспеченные, крепкие, богатые субъекты. Вы правы, здесь не все решает форма поддержки и даже не все решает пропаганда в хорошем смысле этого слова, призыв к тому, чтобы рождались дети. Важно то, что есть в семье. Предстоит большая работа. Это звучало на Госсовете, на это обратил внимание Президент, он сказал, что губернаторы должны каждое утро начинать рабочий день и заканчивать рабочий день вечером с вопроса: что вы сделали, чтобы в вашем регионе развивался институт семьи и росло количество детей?
Конечно, непростой вопрос. Отвечая грубо и прямо, скажу: если бы я был женщиной, я бы хотел, чтобы у меня были дети.

«Волховская городская телерадиокомпания»:
- Буквально на днях исполняется 155 лет великому инженеру-энергетику Генриху Графтио, 100 лет его дому в Волхове и 55 лет его музею, который находится в этом доме. Музей нуждается в реставрации. Как заверила нас директор областного Музейного агентства, реставрация планируется в 2025 году, но ее откладывают уже года три. Прошу Вас - обратить внимание на эту ситуацию.
А вопрос у меня такой: через два года Волховская ГЭС отметит 100-летие и в связи с исторической важностью этого события планируются ли какие-то мероприятия в Ленинградской области или, может быть, даже на федеральном уровне?
И вдогонку, если позволите: ежедневно сотни моих коллег информируют жителей Ленинградской области о ситуации. Хотелось бы услышать Вашу оценку нашей деятельности, может быть, какие-то пожелания и предложения.

Александр Дрозденко:
- Первое, что хочу сказать, мы точно будем музей ремонтировать, реставрировать. Есть мое поручение по этому поводу, оно с контрольными сроками: 2025 год. Здесь должно быть все хорошо.
Что касается 100-летия ГЭС, то здесь с инициативой должны выступить сегодняшние собственники и эксплуатанты ГЭС, потому что это режимный объект. Мы со своей стороны готовы их поддержать, но правильно, чтобы инициатива шла от них. У нас есть примеры, когда предприятия празднуют юбилеи и просят нас подключиться, просят подключить федеральные министерства, например, подготовить так называемые комфортные письма на уровень профильных министерств и администрации Президента с тем, чтобы провести юбилей. И мы вместе составляем юбилейные мероприятия. Поэтому двери открыты. Станция уникальна. Я вспоминаю пол на станции, где остался след от выжженного шнура, когда ее должны были взорвать, потому что фашисты рвались на этот берег Волхова, и танковой атакой мы их отбросили. И как бежали люди, и тушили этот шнур с риском для жизни! А самое главное, станция просто красивая!
Теперь о СМИ. Я считаю, что мне как губернатору повезло, потому что у нас СМИ очень сбалансированные, я не знаю, правильно ли к журналистике применять такое слово, то есть вы можете и укусить, а можете и погладить. Я спокойно отношусь к критике, особенно, когда она конструктивная, считаю, что для этого и есть СМИ, чтобы нас держать в тонусе. Но когда кто-то на местах, не только в Волхове, обижается, что его покритиковали, тем более объективно… Ты падишах, что ли? Какой-то местный князь или наместник какой-то, что тебя нельзя критиковать? Не критикуя, невозможно добиться изменений. Я им подскажу еще раз, к сожалению, может быть, в преддверии выборов там все как-то болезненно воспринималось. У нас всегда местные выборы самые эмоциональные в Ленинградской области. Все остальные проходят гораздо спокойнее. Губернаторские вообще проходят спокойно. А в Волхове как-то эмоционально все зашкаливало на муниципальных выборах. Я им высказывал это в глаза и еще раз выскажу, но повторю, такое есть еще в ряде мест. Надо перестраивать свое сознание. Недавно был случай: ко мне обратились по одному вопросу абсолютно справедливо. Наш комитет совершил техническую ошибку в отношении одного бизнеса. Я позвонил в комитет, говорю, разберитесь, примите меры. Так они еще хуже сделали: как посмели губернатору пожаловаться на наши действия? Буду разбор полетов делать. Причем признали, что есть техническая ошибка. Так нельзя работать.

ЛенНТВ:
- Сегодня не единожды прозвучали такие слова, как лидерство, рейтинги и так далее. Сформирован и губернаторский рейтинг, к которому тоже пристальное внимание. Формируется он из разных показателей, в том числе и за счет общественного мнения. Ленинградская область тоже в этом плане занимает достаточно высокие позиции. Но хочется узнать Ваше мнение, как Вы субъективно оцениваете свою работу? Какие для Вас самые главные показатели?

Александр Дрозденко:
- Я, наверное, самый большой свой критик. Я уже Вам говорил в одной из встреч, что вечером прихожу домой и себя начинаю анализировать. Всегда чем-то недоволен: то сделал не так, здесь можно было поступить по-другому, здесь можно было бы сказать по-другому. Но это нормально, когда сам к себе относишься с критикой. Жители тоже по-разному меня оценивают: кто-то хорошо, кто-то плохо. Но я всегда говорю федеральным структурам, что когда вы делаете социологические замеры по Ленинградской области, вы делайте их по всему региону, а не в какой-то конкретной локации или агломерации, где проще эти замеры провести, потому что далеко ехать не надо и достаточно все компактно. Результаты могут отличаться очень сильно.
Мы проводим свои социологические опросы. Я вижу, как один и тот же вопрос по-разному может оцениваться. Бывает, что он позитивно оценивается во Всеволожске и очень негативно в Луге, а бывает наоборот. Конечно, Ленинградская область непростая.
Когда мы будем гордиться, что живем в Ленинградской области, не стесняться об этом говорить, а, наоборот, кричать, что у нас хорошо, и мы хотим, чтобы здесь жили не только мы, но и наши дети и внуки, - тогда, наверное, можно будет сказать, что мы сделали все правильно. Но до этого еще далеко, далеко и еще раз далеко.
Нужно понимать, что рассчитывать на похвалу населения - последнее дело для чиновника. Я всегда повторяю, что тогда чиновник хорошо работает, когда о нем жители не вспоминают. А когда вспоминают, значит, где-то он недоработал. Но все равно будут вспоминать, потому что вот автобус не пришел – вспомнили, где-то очередь, не записали вовремя к врачу – вспомнили, в школе с продленкой проблемы – тоже вспомнили, канализационный люк открыт – вспомнили. Конечно, должна быть комплексная оценка: если хочешь, чтобы тебя хвалили, иди в артисты, тогда будут аплодисменты, букеты. Пошел в чиновники - настраивайся, что тебя будут критиковать и СМИ, и жители. Главное - конструктивная критика или нет. И второе: есть позитивные изменения или нет. Когда проходят соцопросы, они могут быть разные даже на одну и ту же тему. Я говорю: давайте ориентироваться и на соцопросы, и на статистику, и на экспертную оценку, слушать активистов и то не всех. У нас 90% активистов абсолютно здравые, зрелые, абсолютно патриотически настроенные, позитивные люди, с которыми можно работать. Но есть небольшая группа, которая… Если судить, как они, то хуже по экологии, чем в Ленинградской области, нет вообще в мире. Смотришь на «зеленый рейтинг» регионов – 6-е место, причем почти сотня показателей, которые невозможно как-то подстроить. Важно давать оценку работы и свою, и правительства сбалансированно, но при этом все время оставаться критически настроенным. Если только начнешь бронзоветь, то есть считать, что ты прав и ты истина в последней инстанции, вот тогда «трындец».
И второе. Если у тебя не появились слезы, когда ты общаешься с определенными группами населения, если у тебя потом душа не болит, когда ты вышел, пообщавшись с этими людьми, которые пришли с тревогой, с проблемой, с болью, с трагедией, если ты вышел оттуда равнодушный и пошел дальше - тоже надо из этой профессии уходить. Главное - уметь слышать, слушать, понимать, принимать и действовать. Вот когда баланс будет, тогда, наверное, будет все нормально.

Газета «Вести»:
- Вы уже сказали про переработку отходов в Ленинградской области. А как бы Вы оценили ход мусорной реформы, что называется, на местах? Много нареканий на работу регионального оператора.

Александр Дрозденко:
- Мусорная реформа не может быть реализована только одним региональным оператором. Должен быть баланс, синергия работы и местных органов власти, и эко-активистов, и населения, и правительств Ленинградской области. Приведу самый простой пример. Контейнерные площадки - то, что видно из окна, с чем мы сталкиваемся каждый день, вынося мусор, и то, что для нас является, как я говорю, лицом мусорной реформы. Строительство контейнерных площадок - обязательство местных органов самоуправления. Деньги на это дает бюджет Ленинградской области. Мы даем субсидию, потому что увидели, что муниципалитеты стали говорить, что у них нет денег и они не будут строить контейнерные площадки. Эксплуатация контейнерных площадок и вывоз отходов - обязанность регионального оператора. Чистота контейнерной площадки - совместные усилия местной власти и регионального оператора, потому что региональный оператор вывозит только ТКО, он за них получает деньги. А если, например, кто-то выкинул старый холодильник, новогоднюю елку, кто-то окна поменял и старые выкинул, это должны вывозить тот же региональный оператор либо местная власть. И вот когда это сбалансировано, тогда это работает. Я уже не говорю о том, чтобы на ТКО появились дополнительные контейнеры для раздельного сбора мусора. Это отдельная работа.
Возьмем Всеволожский район, чтобы далеко не ходить - Невская Дубровка. Приехал. Идеальные контейнерные площадки, идеально все организовано, все чистенько, аккуратно, контейнеры чистые, не убитые. Взять Лугу, например. Мы были в нескольких микрорайонах, где раздельный сбор мусора организован. Но бывает, приезжаешь и без слез не взглянешь, как хорошая хозяйка и плохая. К хорошей приедешь, все чистенько, все блестит. К плохой приедешь - Господи, через порог боишься переступить даже в обуви. Поэтому здесь должна быть синергия.
Второе, надо перестроиться самому региональному оператору: он ушел в чистый монополизм. У нас были поселки, деревни, где хорошо работали небольшие частные компании по вывозу ТКО, они даже работали по схеме, когда человек просто выставлял мусорный мешок определенного размера, их компания выдавала, машина приезжала и забирала мусор, а люди платили. Мы почему-то решили, что это не так, и теперь вместо небольшой машинки, которая ездила, запустим огромный мусоровоз, которому не развернуться во дворах, но зато мы монополисты, мы провели конкурс, у нас две или три крупные компании его выиграли, и теперь мы процесс организуем. Хотели, как лучше, получилось, как всегда. Это вторая причина. Необходимо уйти от этого монополизма в работе.
И третье. Нужно внедрить стандарты качества. У нас до сих пор стандарты качества не введены. А что это такое - стандарт качества реализованной мусорной реформы? Я сам еще не понимаю. Когда мы будем считать, что выполнили мусорную реформу? Когда у нас появятся КПО? Вот они появятся через год, я думаю. Когда будет чистой одна контейнерная площадка? Когда будет раздельный сбор или когда перестанут появляться несанкционированные свалки? Или когда мы рекультивируем существующие полигоны? Дайте мне стандарт того, что такое реализованная мусорная реформа? Нет пока этого стандарта. Буду заставлять до конца первого квартала следующего года, чтобы мне выдали предложение «на гора» и чтобы мы все с вами - журналисты, жители Ленинградской области, жители Санкт-Петербурга, которые заинтересованы в чистой Ленинградской области, – посчитали, что такое стандарт реализованной мусорной реформы. А еще за каждый стандарт должен быть ответственный. Тогда будет все четко.

«Аргументы недели», Петербург:
- Скажите, чем обусловлена высокая судебная активность в регионе в связи с «Ленавтодором»? В судах сотни дел, судов, споров с физическими лицами, владельцами земельных участков в Ленинградской области, десятки дел с юридическими лицами. Причем судятся как крупные федеральные сети, так и ИП. В других регионах такое не наблюдается. Вопрос связан с изменением земельных участков, по которым произведено межевание. «Ленавтодор» меняет эти координаты и наблюдается бум судебных исков.

Александр Дрозденко:
- На самом деле, ничего удивительного нет. Через это пройдут все регионы, кто будет наводить порядок с дорогами, с полосами отвода дорог, с красными линиями и обочинами. Мы завершаем этап постановки на кадастровый учет и паспортизацию всех дорог Ленинградской области. Начали с региональных, сейчас переходим на муниципальные. Это абсолютно правильно. К сожалению, у нас люди просят построить тротуары вдоль региональной дороги, а это невозможно, потому что забор примыкает вплотную к дороге или наступил на полосу дороги. Это происходило десятилетиями, годами, пока мы не поняли, что дорога - это такое же основное средство, такое же имущество, которое подлежит учету, как дом или очистные сооружения, или школа, или детский сад. Это должно быть паспортизировано, все должно быть учтено, как и земля.
По Земельному кодексу объект следует за землей, земля следует за объектом. Дорога должна располагаться на объекте земли, который должен быть кадастрирован. Это первая причина, почему появились судебные решения. Мы судимся тогда, когда собственник, неважно, юридическое или физическое лицо, отказывается уступить, отодвинуть свой забор, свое ограждение или временное строение, на постоянное строение мы не покушаемся, от полосы отвода дороги, потому что нам неудобно проводить работы по реконструкции из-за того, что там находятся чужие объекты.
С юридическими лицами судимся, потому что мы, наконец, ввели порядок, что невозможно построить торговый центр, стоянку, заправку, любой другой объект и сделать у себя выход на региональную дорогу, не согласовав это «Ленавтодором». А «Ленаатодор» должен согласовать с ГИБДД, транспортной инспекцией и так далее. Партизанщина прошла. Это вторая причина судов. Третья причина в том, что мы много строим и реконструируем дорог, а Ленинградская область плотная, особенно в агломерации. Мы строим дороги, которые проходят в том числе и через частные участки, не там, где есть строения. Сегодня любой клочок сельхозземли поделен на паи, за кем-то закреплен, кому-то выделен. И мы воспользовались правом, которое есть у государства: мы накладываем публичный сервитут под акт выбора трассы, который уже согласован со всеми надзорными, контролирующими органами. Мы предлагаем выкупить эти земли у собственника по оценочной стоимости. Оценку делаем не мы. Если собственник отказывается от этого, мы участок изымаем, у нас есть на это законное право, дорогу прокладываем и идем в суд, а суд принимает решение, в каких размерах мы должны выплатить компенсацию. Поэтому идут эти суды. Любой субъект, который начнет наводить порядок в паспортизации дорог, с этим столкнется. Я ничего здесь странного не вижу. И это не сотни дел, я отслеживаю дела, особенно те, которые мы проигрываем. Каждый месяц на кадровый совет по каждому комитету приносят информацию, какие дела в суде мы проиграли. Какие выиграли, я не смотрю. И если какой-то ущерб для бюджета по проигранным делам есть (таких дел единицы в месяц), то они не связаны с изъятием земельных участков. Это другие споры. Есть физические лица, даже ИП и какие-то небольшие юридические компании, которые не имеют никакого отношения к Ленинградской области. Они расположены по всей стране, начиная от Дальнего Востока и заканчивая Калининградом, и на любые конкурсы, которые проходят не только в Ленинградской области, подают протесты, считают, что эти конкурсы прошли неправильно. Это такой, видимо, бизнес. Мы выходим в суды, чтобы отстоять свое право, а не «по понятиям» разбираемся. В правовом государстве через суды решаются многие вопросы. Возьмите ряд государств, где физические лица любят судиться. По 20, 30 судов в среднем приходится на гражданина страны. Люди любят судиться. Мы судиться не любим, но вынуждены это делать.

«Аргументы и факты»:
- Вы анонсировали, что в 2025-2027 годах правительство Ленинградской области переедет в Гатчину. Какова сейчас степень готовности, сдвигаются ли эти сроки или есть более конкретная дата? И еще один вопрос. У меня дача в Сиверской. Я каждый раз еду в Гатчину и наблюдаю лес борщевика вот уже 15 лет. Есть надежда, что область справится с такой заразой?

Александр Дрозденко:
- Начну с борщевика. Борщевик не растет там, где земля обрабатывается. Борщевик растет там, где есть либо нерадивый хозяин, либо бесхозная земля. Вернее, у нас земли бесхозной нет, она чья-то, но по факту никто не хочет даже признаваться, что это его земля, потому что она находится в долевой собственности. Была в советское время поговорка: «Все вокруг колхозное, все вокруг ничье». Мы были инициаторами и добились, чтобы борщевик исключили из списка сельхозрастений. Это было сложно, но это был первый шаг. Второй шаг – борщевик признали сорным растением. Теперь мы имеем право на муниципальном уровне, потому что земельный контроль у нас на муниципальном уровне, 131-й Федеральный закон гласит, что я могу распоряжаться только землей, которая паспортизирована и поставлена на кадастровый учет как государственная земля Ленинградской области и выписывать штрафы тем, на участке кого произрастает борщевик. И дело немножко сдвинулось с мертвой точки, по крайней мере, по частным домовладениям, по сельхозземлям, где есть хозяева. Мы с борщевиком боремся. Плюс мы выделяем ежегодно до 70 млн рублей из бюджета в помощь муниципальным образованиям: это и химическая, и агротехническая обработка. Территория, где растет борщевик, - это либо паевые земли, либо земли, где есть нерадивые хозяева, по которым есть даже административные дела о том, чтобы борщевик убрать, но они этого не хотят делать. Например, возьму не Гатчину, а Волосово - это сельхозрайон. Когда туда приезжаешь, по ряду территорий едешь - прекрасные сельхозполя, а потом - кусками сплошной борщевик. Начинаем разбираться: паевые земли, хозяин где-то в Британии живет, земли у него в собственности, он ее не обрабатывает. Соседние хозяйства хотели купить, но цену поднял до беспредела. Ему выписываются штрафы, он их не оплачивает, а механизма изъятия земли нет. Мы просим следующий шаг сделать Госдуму, уже третий год стучим, чтобы приняли решение. Я хочу, чтобы у нас было так же, как в Белоруссии, где борщевика нет. Дайте нам механизм, чтобы можно было изъять землю, если у гражданина растет борщевик, и он 3 года ничего не делает. Мы готовы даже выплачивать компенсацию, по кадастровой стоимости готовы изымать, и мы эту землю будем вовлекать в оборот. Будем бороться и дальше. Но нам нужны юридические механизмы, а не только деньги и штрафы.
Теперь по Гатчине. Мы первый этап прошли: мы расселили «деревяшки» в Гатчине по улице Чкалова. Мы уже взяли их в областную собственность и выделили деньги на следующий год на проектирование ремонтно-реставрационных работ и приспособление этих особняков под размещение профильных комитетов правительства Ленинградской области.
По-моему, пять или шесть домиков у нас таких. Понятно, что все комитеты там не расселятся. Почему идет заминка? Мы сейчас стоим перед дилеммой: либо нам пойти по пути ряда субъектов, как, например, Московская область, и строить в Гатчине с нуля новодел, огромный административный корпус, и затем, продавая или передавая в аренду то, что у нас есть в Санкт-Петербурге, переезжать в Гатчину и окупать эти затраты. Но это отвлечение средств. Кредиты брать сейчас не реально. Либо договориться с Министерством обороны и забрать у них то, что они сегодня не используют. Вы же были в Гатчине и видели Красные казармы за воротами, которые мы, кстати, отреставрировали. Ворота проезжаешь, и справа-слева из красного кирпича здания. С каждым годом они все больше ветшают. Я трижды обращался в Министерство обороны, мне трижды было сказано, что нам не планируют передавать эти здания, потому что их планируют использовать под нужды Министерства обороны. Эта эпопея продолжается с момента, как мы объявили, что переезжаем Гатчину. Вопрос не решается. Там огромная внутридворовая территория, которая выглядит еще хуже, чем здания снаружи. Мы начали штрафовать пользователей зданий за то, что они их не содержат в нормальном виде.
И второй объект - это Военно-Морской архив, который находится напротив дворца-музея. Сейчас на объекте растут деревья. Нам поставили условия и сказали - возьмите на себя расходы по этим условиям. Хорошо. Потом говорят – спроектируйте для нас здание. Мы нашли организацию, которая готова вместе с нами этот комплекс отреставрировать. Они не просят готовое здание, они просят территорию внутри, чтобы там построить общественно-деловое пространство и получился единый деловой комплекс. Они готовы помочь нам профинансировать проект. Но сейчас уже в Минобороне ставят вопрос так – постройте нам здание. Но строить мы точно не будем. Это еще сложнее, потому что строить непрофильный актив для Ленинградской области - это абсолютно непонятно, проще пойти и построить для себя.
Я до сих пор надеюсь и даже верю, что мы найдем общий язык с Министерством обороны. Мы же просим правильные вещи, мы просим то, что сегодня не содержится. Я, конечно, не знаю мыслей Министерства обороны, но это тот актив, который не очень необходим Министерству обороны, тем более в таком виде: там ничего не разместить, все нужно переделывать, включая коммуникации. Мы готовы это делать. Я специально ездил в Питер и посмотрел объект «Сено» рядом с Сенной площадью, внутрь зашел: он похож на Красные казармы, из такого же красного кирпича, здание переделали, создали пространство. Мы также готовы создать и зоны отдыха, и кафе, и так далее. Это было бы классно, это была бы хорошая тема для развития туристического потенциала Гатчины. От идеи мы не отказались.
Столица у нас уже есть, она прописана и в Уставе, и во всех наших нормативных документах. А вот когда мы завершим переезд, вопрос сложный. Пока мы ставим дату - 2030 год. И то не факт, что мы все переедем, но основные структуры, включая губернатора, планируем перевезти.
Столица должна быть столицей. Мы определили гатчинскую десятину: это значит отдавать 10% от нескольких наших программ Гатчине, чтобы у нее было опережающее развитие. Мы хотим, чтобы Гатчина стала яркой звездой на нашем небосводе. Конечно, у нас все города - звезды. Почему столица Гатчина? Только из-за логистики. Я люблю Гатчину, я все города Ленинградской области люблю. Мы приняли для себя решение - раз в 5 лет юбилейный день рождения Ленинградской области проводить только в Гатчине.

Онлайн 47:

- Сегодня много говорили об экономике, социальной сфере, но хотелось бы немножко о личном спросить. Какой момент за 2024 год стал для Вас самым лучшим? И если бы Вы могли загадать что-то для всей Ленобласти, что бы загадали?

Александр Дрозденко:
- Сложно сказать, какой момент стал самым лучшим. Неожиданный вопрос… Моментов было много. Наверное, для меня таким светлым пятном в этом году стали мосты - через Свирь, через Волхов. Красавцы-мосты! Это не самый дорогой объект, который мы построили. Мы и дороже строили в Ленинградской области. Может быть, не самый архитектурно красивый, но дух захватывает, когда стоишь в центре моста над Свирью. Высота огромная, любые по размеру корабли могут проходить под мостом. И ты понимаешь, что мы это сделали именно сегодня, сейчас, вот в этот момент. Это классно, это круто! Мечта… Каждый мечтаем о чем-то личном, о чем-то большом и о чем-то малом. Когда я был маленький, обе бабушки были еще живы, много родственников за столом собиралось. Хлебосольные были. За мирное небо над головой всегда пили первый тост. Я никогда этого не понимал. Под столом сидел со сверстниками, мы почему-то под столом во время застолий любили сидеть, и думал, что они все - мирное небо, мирное небо?? Конечно, самая главная мечта - чтобы была победа, без победы мира не будет. Мирное небо над головой - чтобы все ребята домой вернулись, и Президент об этом правильно сказал. Вы не представляете, насколько сложно воспринимать, пропускать через себя эту боль, очень большая ответственность. Мы много делаем, многое еще должны сделать. Очень тяжело, общаясь семьями участников СВО, смотреть в глаза и детям, и мамам, и женам. А еще тяжелее встречаться, а я стараюсь это делать регулярно, с родственниками, особенно тяжело с мамами и с женами тех ребят, кто уже не вернется. Я бы на первое место среди желаний поставил мирное небо над головой. Победа и мирное небо над головой.

«Вести Санкт-Петербург»:
- По российским регионам прокатилась волна преступлений, когда вовлекаются и даже своеобразными жертвами становятся подростки, молодые люди и пенсионеры, которые поджигают банкоматы. Есть ли у Ленинградской области свой рецепт, как этому противостоять, как помочь детям? Или этим только родители должны заниматься? Может быть, ситуация не настолько критичная в Ленинградской области?
Второй вопрос. Уже говорили про Мурино, Бугры и Кудрово: оправдаются ли надежды или опасения жителей, что когда-нибудь это станет территорией Санкт-Петербурга?

Александр Дрозденко:
- Если говорить по первому вопросу, то мы упустили время, мы сами виноваты в том, что произошло в последние дни. Все возмущались, вроде бы все понимали, но некоторые попали на эту разводку. Причем вроде здравые люди, но настолько там психологически умеют обрабатывать… И не раз говорилось, что надо подключать серьезные силы, средства, ресурсы, чтобы бороться с телефонным мошенничеством. Мы много об этом говорили, но, к сожалению, мало делали, в том числе и на уровне родителей, и на уровне государства.
А сейчас они пошли дальше: они развели людей на деньги, а потом звонят и говорят: «Хочешь, чтобы тебе деньги вернули?». А люди некоторые в отчаянии - у кого-то кредиты, у кого-то квартира. Мошенники еще и представляются федеральными спецслужбами, говорят, что они за благое дело, надо, поступок совершить, и мы тебе поможем и все вернем.
И вот мы это получили, когда жареный петух клюнул в одно место, тогда мы начали задумываться, а что же мы 3 года или больше на это достаточно спокойно реагировали? Надо было жестче реагировать, в том числе и на уровне принятия законодательных мер. Сейчас нужно всем миром бороться. Надо и родителям говорить с детьми, объяснять, что бояться не надо. Почему ребенок верит телефону, мошеннику, а не директору школы, своему классному руководителю или родителям? С ними откровенно не поговоришь. Я уже не говорю про пожилых людей, которые в большей степени выходцы из Советского Союза: они наивны, привыкли, что, если тебе позвонил по телефону майор Иванов и сказал, что надо пойти и сделать так, как это нужно для государства, значит, нужно идти. Тема очень сложная, здесь надо подключаться всем ресурсам на законодательном, уголовно-процессуальном, оперативно-розыскном, общественном, воспитательном уровнях. Тогда эту проблему можно решить. И объяснять, объяснять, объяснять, в том числе через журналистов, что, как и почему.
Может быть, нужно создать телефоны горячей линии. Мы готовы на это пойти. У нас уже можно через 112 позвонить. Но пока это единичный случай, пока мы тоже не готовы такой поток взять на себя. Но должно быть что-то такое: тебе позвонили, и ты должен иметь возможность позвонить куда-то, где тебя проконсультируют и помогут. На удар надо отвечать ударом. Поэтому не просто сложно, а обидно.
Теперь о Мурино, Буграх и Кудрово. Нет, не будет в ближайшей перспективе изменения границ между Санкт-Петербургом и Ленинградской областью. Во-первых, потому что мы объявили еще 2 года назад, что развиваемся по принципу: два самостоятельных субъекта - одна агломерация.
Второе: мы прекрасно понимаем, что такая территория - это серьезная нагрузка на бюджет, и у каждого субъекта есть свои обязательства. Мы свои обязательства выполняем, эту нагрузку несем. Понятно, что есть и юридические сложности, и сложности в межбюджетных отношениях. И позиция Санкт-Петербурга, и наша позиция в этом плане совпадают: в ближайшее время изменение границ не предполагается, но совместное развитие территорий и реализация совместных проектов предполагается. Более того, мы хотим, чтобы приграничье или агломерация не чувствовала разницы город - область ни в транспорте, ни в социальных выплатах, ни в социальных объектах, ни в иных моментах качества жизни.
У нас выбран гибкий путь развития: два самостоятельных субъекта, одна агломерация и общая задача, общие проекты. А цель одна - повышение качества жизни.

Газета «Волховский вестник»:
- Сейчас многие говорят, что бизнес должен быть социально ответственным. Для вас этот тезис что означает? Может быть, Вы приведете примеры компаний в нашем регионе, которые следуют этому принципу?

Александр Дрозденко:
- Когда мы говорим «социально ответственный бизнес», должны понимать, что мы должны еще и идти навстречу бизнесу. Не случайно Ленинградская область одна из первых в стране подготовила закон о благотворительности. Плюс мы еще и создали Координационный совет благотворительности. Мы далеко продвинулись, потому что видим, что у нас есть те, кто социально ответственен, есть те, у кого положение не хуже, а может быть, лучше финансово, но они абсолютно социально не ответственны, а есть те, которые не понимают, как им быть социально ответственным? Поэтому мы, с одной стороны, подготовили нормативную базу, а с другой, понимание и возможную поддержку, преференции с нашей стороны, если бизнес будет социально ответственным.
У нас много примеров социально ответственного бизнеса. Я не хочу называть компании, чтобы кого-то забыть, похвалить или кого-то не похвалить. Но, например, у нас есть компания, которая с момента начала СВО 10% своей прибыли направляет на волонтерские проекты по поддержке новых территорий. У нас есть компании, которые через Дом дружбы ежемесячно оказывают помощь и поддержку всем социальным проектам, которые мы реализуем. У нас есть компании, которые взяли «на прицеп» ряд благотворительных фондов, организаций или волонтерские организации, и «паровозом» их тащат и финансируют. При этом абсолютно никто их не заставлял это делать. Примеров много.
А есть компании, к которым мы обращались и просили помощь и поддержку, а нам говорили: «Мы налоги платим, рабочие места даем. У нас задержки зарплаты нет. То есть мы все свои обязательства выполняем». Спасибо и им. Примеры разные, но в большинстве своем у нас много социально ответственных предприятий. Особенно это чувствуется перед Новым годом, потому что много различных благотворительных акций, мероприятий проходит. Даже взять нашу «Елку желаний». В прошлом году было 400 желаний, в этом году - 843. Мы переживали, что мы до Нового года не успеем раздать желания и их не возьмут. А у нас они «улетели» быстрее, чем в прошлом году. И мы уже раздали все подарки.

Россия24:
- Вы не могли бы рассказать более подробно о комплексной программе поддержки защитников Отечества? Каким образом будет реализована эта программа? Какие задачи вы ставите для себя в следующем году? Есть фонд «Защитники Отечества», который работает во всех регионах страны. Как бы Вы объяснили представителям других субъектов федерации, для чего нужна такая программа?
Второй вопрос по итогам Госсовета. Президент Владимир Путин сказал, что семейная ипотека будет продолжена, и не только на новостройки, но и на вторичное жилье в тех городах, где не строится новое жилье. В Ленинградской области уже определен этот список?

Александр Дрозденко:
- О поддержке участников СВО можно долго говорить, у нас 70 мер региональной поддержки, при этом 21 - прямые выплаты, и 48 мер поддержки для членов семьи. Здесь механизм работает.
Но важна для нас, и Президент об этом говорит, и мы сделали акцент на этом, - поддержка ребят, которые возвращаются из зоны Специальной военной операции. Для меня принципиально, чтобы ребята, которые вернулись с СВО, были героями в наших глазах и после СВО оставались такими же героями. А это значит, что они должны быть правильно встроены в нашу жизнь. Поэтому, конечно, социализация, реабилитация, трудоустройство, вовлечение в активную общественную жизнь - это задача номер один.
С Фондом «Защитники Отечества» мы сразу договорились, что работаем как одно окно, как мы сейчас работаем через МФЦ, через Госуслуги. То есть первоначально участники и действующие ветераны СВО приходят в фонд, и дальше специалисты распределяют их по потокам, по профильным комитетам. Мы долго разрабатывали механизм, как оказывать помощь и поддержку. Самое главное сейчас - это, конечно же, медицинская помощь, это реабилитация, это социализация, трудоустройство. Будут очень тяжелые три месяца, потому что мы должны прямо отработать нормативные документы, отработать механизм, как это все должно проходить, как финансироваться, кто должен нести ответственность и как будет даваться оценка работе.
Те, кто готов сразу входить в мирную жизнь, будут делиться на потоки. Например, те, кто хочет сразу трудоустроиться, идут в комитет по труду и занятости. Для них специально мы готовим 15 профессий, которые будут востребованы и высоко оплачиваться. Те, кто хочет учиться, пойдут в Центр компетенций, который мы создаем при нашем Гатчинском университете. Плюс поддержка каждой семьи по бытовым вопросам, которые возникают.
Мы как пилотный регион выстраиваем это комплексное сопровождение через принцип одного окна.
Что касается семейной ипотеки, для нас вторичная ипотека очень важна: мы столкнулись с серьезными трудностями, выполняя программу расселения ветхого аварийного жилья. Питеру было проще: они взяли и в новостройках купили квартиры для расселения ветхого арендного жилья. Мы так же, например, поступаем во Всеволожском районе или в Гатчинском. Но как нам быть в Сясьстрое, в Луге, в Подпорожье, где не строится жилье, где оно не востребовано, и мы вынуждены с нуля строить целые микрорайоны. Также и семейная ипотека. Очень важно, чтобы она работала. Но есть нюансы. Здесь важно найти механизмы, правовой и финансовый, правильной оценки квадратного метра: область разная, как и любая область в России разная. Ближе к центру - цена одна, дальше - цена другая, еще дальше - третья.

«Уездные вести»:
- Основной итог года для Гатчинского района - это создание округа. Однако не все жители согласны с произошедшими изменениями, и многие задаются вопросом, почему было принято решение начать экспериментировать именно с Гатчинского района.

Александр Дрозденко:
- На самом деле, еще мало прошло времени, и жители не почувствовали тот эффект, который даст муниципальный округ. Во-первых, у муниципального округа больше прав в плане распоряжения землей и имуществом, в плане формирования бюджета, распоряжения финансами, в плане принятия различных программ и решений. Для жителей важно не то, как называется муниципалитет, а то, насколько он эффективно работает.
Я прошел в свое время и через сельские советы, и через волости, и через округа, и через районы. Начинал свою общественную деятельность как депутат Котельского сельского совета. И я все это понимаю. Вопрос не в названии, а в том, чтобы власть была как можно ближе к человеку, как можно быстрее и эффективнее решала его проблемы.
Поэтому первое - мы сохраняем управления, или отделы, или комитеты на местах по территориальному признаку, чтобы человек мог всегда прийти к чиновнику, обозначить свой вопрос и на этот вопрос получить быстрое решение. Второе - в плане эксперимента мы Гатчине дофинансируем через субсидии ряд проблемных вопросов – таких, как транспорт, ЖКХ, дороги, экология, благоустройство. Это должно показать, что в рамках этой реформы есть эффект.
Первый видимый эффект - это сокращение числа чиновников, сокращение числа депутатов. По выборам – это возможность более профессионально собрать костяк депутатов. Почему Гатчина? Мы хотели начать эксперимент с Кингисеппа, но, к сожалению, уперлись в недопонимание в управленческих элитах. Между собой не смогли договориться, как эту реформу завершить. Цезаря не оказалось среди них, который бы принял командирское решение. Мы не хотели через колено ломать никого в муниципальные реформе и сейчас не хотим.
Гатчина сумела договориться, сумела этот вопрос решить. Да, сегодня есть ряд недовольных и бывших депутатов, и бывших чиновников, - но это нормальный процесс.
Повторю, что оценку мы дадим даже не через год, а через два года, когда точно поймем, на правильном пути или нет, практика, думаю, покажет четко. Но есть ощущение, что мы на правильном пути. Управляемость будет лучше, это точно.

ТАСС:
- Вопрос по промышленности: удалось ли вывести на проектную мощность предприятия, перезапущенные после ухода иностранных инвесторов? Остались ли еще те, кто не смог возобновить работу? И в каких отраслях, может быть, есть трудности?

Александр Дрозденко:
- По-крупному мы проблему решили. Например, та же «Nokian Tyres»: сегодня пришла компания «Татнефть», и объемы производства возобновляются. К нам пришел бизнес, причем не только наш, ленинградский или питерский, - и вологодский, и архангельский. Бизнес пришел, и объемы восстанавливаются.
Есть небольшие проблемы, связанные с экспортом, а мы очень много продавали экспорта - это табак, который является сырьем для набивки сигарет. Сейчас в связи с санкциями объем экспорта упал, но объемы производства остаются. Где мы не получили эффект? Вы не хуже меня знаете - все, что связано с автопромом и производством автозапчастей. «Йура Корпорейшн» в Ивангороде - крупнейшее было предприятие, «Форесия» в Луге и ряд других предприятий - они либо работают совсем на небольших объемах, либо приостановили производство. Задача - это восстановить. Но по автопрому все сложно, потому что китайские компании не спешат открывать заводы даже отверточной сборки в России. Им сегодня выгодно продавать машины на внутреннем рынке. Спрос есть, конкуренция низкая. И плюс занятость у них есть - необходимо рабочие руки загружать, чтобы платились налоги. Пока в автопроме сложно. Мы вели переговоры с несколькими иностранными компаниями, чтобы возобновить производство. Из всех проектов, которые мы обсуждали, пока будет реализован один - белорусская компания «Кондор» под Гатчиной будет строить завод по производству специальной техники для дорожного и лесного хозяйства. Это как раз импортозамещение.
В цехах во Всеволожске, где производился «Форд», мы сегодня производим мебель очень хорошего качества, вернее, необходимые панели для производства мебели. Компания хорошо работает, обороты растут.
Конечно, хотелось бы, чтобы основное автомобильное производство у нас возобновилось, но тема остается сложной.
В целом, индекс промышленного производства у нас растет второй год. В этом году уже почти 9% рост, по итогам года будет порядка 10-11% индекс промышленного производства.
И в целом экономика растет. В этом году мы впервые преодолеем планку в 1,5 триллиона рублей: у нас будет 1 триллион 600 млн рублей - валовый региональный продукт. Это крутой рост. Но мы осторожны прогнозах и еще считаем рост объемов продукции в сопоставимых ценах. И эти объемы в сопоставимых ценах у нас тоже растут.